До коего мгновенья будет течь
Твоя душегубительная плазма?
До коего мгновенья будет речь
Твоя нема
и безобразна?
И, кажется,
Сама природа плачет,
Не может петь.
Но небо терпит —
Значит, —
И нам терпеть…
«О вечных болезнях и бедствиях мира…»
«Живи грозой иль вовсе не живи!»
Гамлет
О вечных болезнях и бедствиях мира
Вопит стародавняя лира Шекспира!
А в наших тенетах и солнушка нету…
Вопрос не находит прямого ответа.
Не верю, не верю, что дело лишь в том,
Чтоб юная дева – со старым шутом…
Сплошным междометьем становится крик,
Что в этом столетье никто не велик.
И уши не видят, не слышат глаза.
И бродит по миру слепая гроза.
Взрастают угрозы и беды творят.
И так одиозно созвездья горят…
Греми, стародавняя лира Шекспира,
О вечных болезнях и бедствиях мира.
«Так идут по убитому лесу…»
Так идут по убитому лесу…
Так в Домском соборе,
Осквернённом седыми задами
эсэсовцев,
Слушают мессу,
Иль токкату, иль фугу.
Так сквозь чёрный кошмарный
пустырь
Вопиют к позабывшему другу
Иль к предавшему брату,
Что был братом давно, никогда
Или всё же когда-то…
И стеною стоит чернота…
Как она матерьяльна!
Застучал «та-та-та, та-та-та» —
Пулемёт ирреальный
В безответном и сиром мозгу.
Здесь ни зги не видать
И собор опускается в землю,
Постепенно смолкает орган,
Заглушённый пластами.
Вот такая история,
В общем, предельно простая…
«Как чёрные раки, вы в белое тело впились…»
Как чёрные раки, вы в белое тело впились.
Вам хочется драки, но силой вы не удались.
Вам хочется крови, конечно чужой – не своей.
Вы хмурите брови в колонках тупых «новостей».
Тряхнём мы плечами, а лучше б сказалось – плечьми.
Останутся с нами, кто были и будут – людьми.
«Время свищет дырой…»
«Это время гудит телеграфной струной…»
В. Маяковский
Время свищет дырой
Из ствола рэкетира!
Искромётной игрой
Зачумлённого пира
Потрясён очевидец
До мозга костей.
Раздобрели газетки
От резвых вестей.
Эй, прохожий, постой!
На плакатах девахи, —
Это вам не застой, —
Задирают рубахи, —
У киосков толпа;
Так похоже на Запад!..
Омерзительный запах…
Раздавили