Незнакомый голос ответил мне твердо и ласково:
– Не волнуйтесь, сударыня. Мистер Вудвил ждет в соседней комнате, чтобы вы успокоились.
Я взглянула на говорившего и узнала человека, проводившего моего мужа из комнаты. Почему он вернулся без него? Почему Юстас не со мной? Я попробовала встать. Незнакомец тихо опустил меня опять на подушку. Я попробовала воспротивиться. Напрасно. Он крепко держал меня руками.
– Вы должны подождать немного, – сказал он. – Вы должны выпить вина. Если вы будете волноваться, с вами опять сделается обморок.
Старый Бенджамен нагнулся надо мной и шепнул мне:
– Это доктор, душа моя. Вы должны слушаться его.
Доктор! Они призвали на помощь доктора. Я смутно догадалась, что мой обморок сопровождался более серьезными симптомами, чем обыкновенные обмороки. Я обратилась к доктору и бессильно-сердитым тоном попросила его объяснить мне странное отсутствие моего мужа.
– Почему вы позволили ему уйти из комнаты? – спросила я. – Если мне нельзя пойти к нему, почему вы не приведете его ко мне?
Доктор, по-видимому, не знал, что ответить. Он обратился к Бенджамену:
– Не поговорите ли вы с миссис Вудвил?
Бенджамен, в свою очередь, обратился к майору:
– Не поговорите ли вы?
Майор сделал им обоим знак оставить нас одних. Они встали, вышли в дверь и закрыли ее за собой. Девушка, так странно выдавшая мне тайну моего мужа, встала тоже и подошла ко мне.
– Мне кажется, что и мне не мешает уйти, – сказала она, обратившись к майору Фитц-Дэвиду.
– Сделайте одолжение, – ответил он.
Тон его, как мне показалось, был холоден и сух. Девушка встряхнула головой и отвернулась от него в сильнейшем негодовании.
– Я должна сказать несколько слов в свою защиту. Я должна сказать что-нибудь, иначе я разревусь!
И она обратилась ко мне с целым потоком слов:
– Слышали вы, как майор говорит со мной? Он винит меня во всем, что случилось. А разве я виновата? Я хотела услужить вам. Я думала, что книга вам нужна. Я до сих пор не знаю, почему вы упали в обморок. А майор осуждает меня! Как будто я в чем-нибудь виновата! Я дочь почтенных родителей. Да! Мое имя Гойти, мисс Гойти. У меня тоже есть самолюбие. И оно оскорблено! Меня осуждают напрасно. Я ни в чем не виновата. Если кто виноват, так вы сами. Разве вы не сказали мне, что ищете книгу? Я дала вам ее с самыми лучшими намерениями. Теперь, когда доктор привел вас в чувство, вы можете подтвердить это. Вы могли бы замолвить слово за бедную девушку, которую заморили до полусмерти пением, языками и еще Бог знает чем, заступиться за бедную девушку, у которой нет защитников. Я ничем не хуже вас, если на то пошло. Мое имя Гойти. Родители мои купцы, и моя мама знала лучшие дни и вращалась когда-то в самом лучшем обществе.
Тут мисс Гойти опять залилась слезами.
Конечно, жестоко было винить ее. Я ответила ей так ласково, как только могла, и попробовала оправдать ее перед