– Что, Тоха, закис без меня? – как ни в чём не бы-вало, засунув снова руки в карманы, вышла из старой
церквушки. Поправила лямки рюкзака и снова спрятала руки.
– Ты время видела? – ворчал Антон, будто ему не пятнадцать, а все пятьдесят. – Я не привык тратить вре-мя впустую. Каждая минута…
– Заткнись, – и вежливо добавила: – пожалуйста. Твоё занудство нужно научиться дозировать. И тогда с тобой даже можно дружить.
– Со мной сложно дружить, – констатировал одно-классник, взявшись за велосипед. – Мой айкью не так уж и высок. Но это смотря с кем сравнивать.
Мы двинулись в сторону дома.
– Ты даже не спросишь, – перебила его, будто не слышала, – как там внутри? страшно ли мне было?
– А зачем спрашивать? – совершенно равнодушно отреагировал мальчишка. – Я вижу, что ты напугана.
– Я?! – вот это поворот. Я тут чуть ли не насвистыва-ла, когда вышла, а он заявлял, что мне страшно.
– Это слишком очевидно, – Антон остановился, но лишь чтобы поправить очки. – Зрачки у тебя расшире-ны, шаг стал слишком быстрым. И говорила ты с замет-ной бравадой, при этом постоянно что-то делала руками, чтобы скрыть волнение.
– Нет, – искренне восхитилась я, – ты не философ, ты, блин, Агата Кристи.
Но вместо комплимента получилась лажа. Оказалось, что Агата Кристи – это не персонаж, а сам автор. Ещё и женского пола. И мне пришлось выслушать лекцию по зарубежной литературе.
– Жаль, церковь не успела зарисовать. Но ты прав, пора по домам. Меня в таких местах, как это, – оберну-лась на ветхое здание, – всегда посещает вдохновение, я начинаю рисовать. А когда рисую, от внешнего мира отключаюсь полностью.
– Покажи хоть, – примирительно согласился Тоха.
– Сейчас, – я с гордым видом сняла с плеч рюкзак и полезла за блокнотом… который не могла найти. Меня начала охватывать паника. Что угодно потерять, днев-ник, голову, как мама любит говорить, но только не его. Я беспомощно смотрела то на Тоху, то в рюкзак. Вытащила оттуда всё, что там находилось. Было там много всякого хлама. А самого важного не было.
– Тоха, – я округлила глаза. – Надо вернуться.
– Сейчас уже нельзя. Я не могу. Да и тебе достанет-ся, ты же должна была сразу домой.
Тут он прав. Если бы мама приехала и не застала меня в комнате, это – скандал. Я еле сдерживалась, чтобы не разреветься.
– Витёк, – Тоха сел рядом и толкнул по-дружески, – ну, прекращай. У тебя же завтра днюха? Давай, я тебе подарю новый, а?
– Ага, а рисунки мои ты тоже туда добавишь? Ты не понимаешь. Они часть меня.
– Завтра сгоняем, обещаю.
– До завтра его кто-нибудь найдёт и выкинет.
– Да там особо никто не ходит.
– А если я не здесь выронила, а в той заброшке, где охранник?
– Давай, завтра всё обдумаем.
Я всхлипывала. Посмотрела по сторонам, соображая, как быть.
***
Домой