– Вот, – едва сдерживая слёзы, я остановилась. – Ты хотя бы извинился. А она нет. Ей по фиг.
– Не переживай, – Антон дружески похлопал меня по плечу. – Считай это, – он кивнул на кусок стекла в моей руке, – маленьким презентом. Но я обещаю, что сделаю тебе подарок, который тебе понравится.
– Скетч мой найди, – всхлипывая, вытерла нос рука-вом, – будет идеальный подарок.
– Ты ставишь почти невыполнимые задачи, – под-мигнул одноклассник. – Стекло прячь, а то цербер сей-
час опять мать твою вызовет. И что-то мне подсказывает, что не для того, чтобы именинный пирог разрезать.
Я послушно спрятала руки в карманы и деланно улыбаясь, прошла мимо дежуривших на входе директрисы и училки из начальной школы.
– Доброе утро, – растягивая слова, как первоклашки, мы старались не бежать.
– Так что? – толкнула плечом Тоху, когда мы уже шли к лестнице.
– По поводу? – поправил очки Тоха.
– Пойдёшь со мной? Поможешь скетч найти? Я без него не могу.
– М-г-м, а где искать-то? – и тут же, видимо, вспомнив, споткнулся о ступеньку, резко остановившись. – Только не говори, что в церкви? Туда даже не проси. Тем более в день солнечного затмения.
– Боюсь, что он мог выпасть ещё на той заброшке, где мы были до этого. Либо по дороге от неё. А может, – пожала я плечами, – и в церкви. Придётся проверять всё, но начинать надо с самого начала.
– Ладно. Кроме того проклятого места, я везде готов. Но только после затмения. Договорились?
– Ок.
Когда мы вошли в кабинет математики, Барбоскина, ну или как там её настоящая фамилия, сидела за сто-
лом учительницы и пародировала её. Математичка у нас пожилая женщина средней комплекции, очень приятная, кстати, добрая. Для выбранной профессии даже слишком мягкая. И голос у неё мягкий. Она даже когда кричала, выходило так, будто она просила и извинялась одновременно. Но не ругала. И Машка, сидя за столом учительницы, имитировала как раз её крик. Выходило совсем не похоже и более чем не смешно. Но класс хохотал. Это же, типа, звезда класса. Попробуй не посмейся.
– О, философ с отшибленной замутил, – она развернулась корпусом к нам и закинула ногу на ногу. Её белые хвосты с розовыми кончиками затрусились. – Слышь, новенькая, а ты в какой помойке шмотки закупаешь?
По классу разнеслась волна хохота.
Антон сделал шаг вперёд и прошёл между рядами парт.
– Белова, – на ходу, заметил он, – у Винни Пуха в голове хоть опилки были, а у тебя, по ходу, одни тряпки.
– А, ну да, – Машка встала и с ехидной ухмылкой подошла ко мне. – С этим додиком в одной помойке и затариваешься?
Она брезгливо тронула меня за рукав толстовки.
– Фу, у моей бабушки тряпка половая лучше.
– А этой можно доску вытирать, – подсказал кто-то из-за парты.
– Точно, плоской доской только доску вытирать, —
она толкнула меня. Всё