*****
Дикон прибыл в Руфт почти сразу за Маклинами и отрядом из Острофа. В том бродяге-мелите, который въехал в западные ворота замка, ни один из рыцарей даже под пытками не узнал бы хорошо известного на Севере Ричарда Грегора.
Разговоры в замке вертелись вокруг умирающей дочери Гарри Маклина. Пару раз вскользь упоминали и дочь Острофа. Но об интересующей Дикона Элизе говорили мало и неохотно, а потом крестились и сплевывали через левое плечо. В ответ на его искреннее недоумение сквозь зубы объясняли, что под честной крышей не станут повторять ту темную историю. Однако после трех кувшинов эля солдаты из казармы стали более разговорчивыми и пересказали байку о том, что ребенка Коннора Острофа унесли духи, а взамен оставили оборотня, который принесет графу смерть. На взгляд Дикона большего бреда придумать было трудно. От других женщин Элиза по его наблюдениям практически ничем не отличалась. Но раз уж сам граф верил в эти сказки, значимость девушки увеличивалась в разы. Однако добраться до Элизы никак не получалось. Она никогда не оставалась одна. При госпоже находились то старая служанка, то молодая, то влюбленный в нее рыцарь. Причем Дикон частенько ловил на себе обжигающий взгляд не выцветших от времени черных глаз старухи. Казалось, она прекрасно знает, кто он, зачем прибыл в Руфт и молча предупреждает, чтобы Дикон держался подальше от ее госпожи. Несколько дней все было тихо, а затем начались чудеса. Умирающая Селина Маклин неожиданно пошла на поправку. Пьяный от радости Гарри Маклин, с согласия Готфрида и управляющего Варлафа, решил устроить пир. Удобнее случая представить