Тем временем в Грозном Завгаев пытался вернуть себе инициативу, добившись хоть каких-то конкретных результатов. Процесс, начавшийся 4 ноября 1989 года с обнародованной Съездом народных депутатов декларации о признании незаконности всех преступных деяний в отношении народов, подвергшихся репрессии, должен был уже завершиться принятием закона о реабилитации угнетенных народов, но цель все еще казалась далекой. Ингуши потеряли веру в него и среди них снова начались волнения. В начале апреля 1991 года произошли первые столкновения с осетинами и казаками, в результате которых были убитые и раненые53. Завгаев вмешивался как косвенно, проводя встречи с умеренными представителями ингушского национализма, так и напрямую, выступая с публичной речью, в которой заявил:
– Драматические события, происходящие в различных районах страны […] вселяют глубокую тревогу за мир и согласие в нашем общем доме. Безответственные элементы […], которые занимаются политическим хулиганством […] пытаются направить нас по позорному и кровавому пути межэтнического конфликта […], если мы вступим на тот смертельный путь, который вам предлагают подстрекатели, политические авантюристы, социальные демагоги, жители маленькой республики, мы будем вовлечены в огромную кровавую трагедию, которая ни одной национальности, ни одному гражданину не может принести ничего, кроме боли и страданий.
Ситуация становилась взрывоопасной, и Первый секретарь должен был найти решение, которое предотвратило бы межэтническую конфронтацию. Иса Кодзоев и радикальные националисты держали постоянные гарнизоны в Назрани, и даже в Осетии ситуация накалялась. Обеспокоенный угрозами ингушей, Верховный Совет Осетии объявил чрезвычайное положение, мобилизовав милицию Министерства внутренних дел. Наконец, 25 апреля Закон о реабилитации репрессированных народов был официально одобрен Съездом народных депутатов54. Ингушские демонстранты успокоились, Осетия отменила чрезвычайное положение, и Завгаев смог вздохнуть с облегчением: он одержал свою первую настоящую политическую победу. Тогда он не мог знать, что эта победа будет последней.
После утверждения закона Завгаев был доволен тем, что учреждения приняли критерий восстановления территориальной целостности, как он просил, для защиты прав ингушей.55. На самом деле, как это было написано, закон мог привести к очень небольшому конкретному результату. Уже в июле Министерство по делам национальностей указало, что применение закона вынудит местные органы власти перестроить все население, чтобы восстановить древние права, которыми хвастались угнетенные народы. Чтобы исправить ошибки, допущенные в то время в связи