Их никто не видит за дверьми с надписью Staff only, потому что красивый клиентский мир, в котором живут пассажиры, не должен соприкасаться с миром работяг.
А чумазики почти не сталкиваются с теми, кто в белоснежных кителях и фуражках несет вахту на мостике. Между ними находится «среднее звено». Оно курсирует от палубы к палубе, чтобы передавать команды чумазикам, которые среди машин и мазута движут гигантский лайнер, направляемый твердой рукой загоревшего красавца капитана».
Меня впечатлил этот образ. С «чумазиками» я когда-то начинал свою карьеру: в 15 лет пошел трудиться руками на производство, плечом к плечу с работягами…
Я хорошо помню этих людей, простых и очень настоящих. Помню своего напарника – 70-летнего деда, который отвоевал и отсидел. Как мы с ним ремонтировали бетономешалки, как он помогал мне делать нож из клапанной стали, а потом показывал, как правильно его держать, когда «снимаешь часового».
Помню тракториста – молодого деревенского парня, который останавливал наших городских матерщинников: «Нельзя так материться при Юре! Он же еще совсем молодой!» Это были простые ребята, которые могли что-то стащить, увильнуть от работы, запить.
Но, как ни странно, те «чумазики», с которыми я работал, «чумазил» сам, в большинстве случаев оказывались людьми хорошими и обладающими чувством собственного достоинства.
Затем, по мере того, как я двигался по карьерным иерархиям, поднимаясьи падая, снова поднимаясь и падая, мне пришлось многое повидать. Я видел «капитанов верхней палубы», пренебрегающих людьми и презирающих их в тем большей степени, чем ниже относительно верхней палубы они находились…
Доводилось встречать толковых, матерых и жестких «капитанов», а иногда откровенных сволочей-наемников, «быстрых менеджеров», готовых на все ради карьеры.
Видел я и «корабли», похожие больше на пиратские корсары. Их капитаны, отчаянные и бравые, подбирали команду под стать себе. И, странное дело, на таком корсаре все чувствовали себя пиратами, а не чумазиками.
Я видел «авианосцы», подавляющиесвоими размерами, жестко выстроенной дисциплиной и неимоверным пафосом, за которым обычно быстро обнаруживались дедовщина и неуставные отношения.
Даже сейчас, будучи опытным руководителем и бизнес-тренером, который учит менеджеров, я так до конца не самоопределился: кто же мне ближе?
У чумазиков есть большой недостаток: как пленники машинного отделения, они никогда не видят моря с верхней палубы и не влияют на то, КУДА будет плыть их корабль. Выбрав трюм, они будто навсегда ограничили им свое восприятия мира. Чумазики для корабля как машинное масло в двигателе, которое работает до тех пор, пока его не сольют и не зальют новое. И мне всегда больно понимать это.
На противоположном полюсе – люди верхней палубы, определяющие цели и смысл движения судна. Они заглядывают за горизонт, разбираются в картах и навигации, способны системно