Я вкочила на ноги, рывком скинула плащ, яростно швырнула шляпку в угол. И только теперь заметила, что не одна в гостиной, – в кресле с высокой спинкой напротив окна сидел мой брат.
–– Джакомо?
Он не спеша повернул ко мне лицо.
–– Я все время был здесь, Ритта. Решил не мешать тебе, потому что почувствовал, как ты взволнована.
–– Да. Взволнована…
В полной прострации я подошла, села напротив, не зная, что сказать. Мне так хотелось услышать чей-то совет, особенно, конечно, братский, но я толком даже не говорила с Джакомо в этот приезд, поэтому было как-то неловко начинать первый же разговор с собственных бед. Тем более, что Ренцо-то я забыла привезти с собой… В целом я знала, разумеется, что у Джакомо все хорошо. Стефания управляла служанками и присматривала за домом, брат понемногу становился довольно востребованным в Париже учителем итальянского языка, Жоржетта была помолвлена с каким-то сержантом и к осени, после окончания нового похода, готовилась выйти замуж. Может, не так уж и важно обсуждать все эти житейские дела в первую очередь, ведь у меня проблемы посерьезнее?
Джакомо будто услышал мои мысли, взял меня за руку.
–– Что случилось, сестра?
Далекое воспоминание промелькнуло у меня в голове: старый тосканский дом, вечер, треск хвороста в очаге… Джакомо, так же держа меня за руку, рассказывает мне сказку о фее Кренского озера, а я, восьмилетняя девочка, слушаю, затаив дыхание, и не могу оторвать завороженного взгляда от его красивого благородного лица, по которому скользят отблески пламени… Это воспоминание будто прорвало плотину: я стала говорить, сбивчиво и быстро, пересказывая ему вкратце историю своего брака с герцогом, жалуясь и возмущаясь.
Он слушал меня не перебивая. А я, лишь выговорившись, осознала, что, пожалуй, впервые в жизни произнесла вслух все, что довелось мне испытать в семейной жизни за последние несколько лет. Что поделаешь, не было рядом человека – помимо Маргариты, естественно, – которому можно было бы поведать подобное. Я чуть не проговорилась даже о том, какую роль сыграл в моей жизни Клавьер и кем он приходится Веронике и Изабелле… Начав говорить об этом, я все-таки прикусила себе язык, но вместо этого много рассказала о своих супружеских перипетиях в Бретани, о том, какой одинокой чувствовала себя в браке и как мучил меня Александр бесконечными отлучками и изменами.
–– Это очень тяжело, Джакомо: быть женой и одновременно месяцами не видеть мужа. Считаться замужем и одновременно жить как соломенная вдова… И сейчас снова все это может повториться, потому что… потому что я не знаю, какое решение примет герцог и смогу ли я…
Глянув на брата, я проглотила комок в горле и с усилием закончила:
–– И смогу ли я подчиниться этому решению.
Джакомо