Сумасшедшие. Алексей Владимирович Зайков

рейха или приспешника мирового еврейства. Двое дюжих здоровяков с типично азиатской внешностью тогда привязывают фюрера веревками к кровати, и тот, брызгая слюной, ругает всех подряд, в том числе и своих диабетиков генералов, не сумевших спасти Европу и весь цивилизованный мир от большевистской угрозы. Иногда Адольф тепло отзывается о своем великом противнике Иосифе Сталине. По его словам, он – единственный человек, который мог править этим азиатским народом и, если бы не непомерные амбиции Иосифа, то пакт трех вполне мог бы стать пактом четырех. Ведь он, Адольф, делал все возможное, чтобы избежать большой войны, к которой его и Германию подталкивало мировое еврейство.

       Ко мне Гитлер относится весьма тепло, признавая во мне великого человека и полководца. Ведь он тоже боролся за новую Европу, которой угрожало уже большевистское варварство. Что касается Нерона, то его фюрер терпеть не может, повторяя часто, что итальянцы были моими самыми дерьмовыми союзниками и что их часто приходилось выручать немецким войскам. Император тоже испытывает стойкую неприязнь к этому зарвавшемуся ефрейтору, от которого за версту разит мюнхенской пивной и мужским общежитием, называя полным бредом его разглагольствования об арийцах.

      – Неужели этот остолоп, ни грамма не похожий на белокурую бестию, возомнил себя высшей расой. Когда немцы ходили в шкурах, уже существовала Римская империя. Мы несли цивилизацию этим варварам, о чем они благоразумно забыли.

       Когда Адольф слышит эти слова, он сжимает кулаки и бросается на императора. В ход идут и подушки. Но, как известно, сила солому ломит. Увесистый кулак Нерона повергает фюрера на пол. Адольф, вытирая кровь, обзывает императора итальянской свиньей и недочеловеком. И тут же получает увесистую затрещину. На этом поединок двух великих людей обычно заканчивается.

      День 3

      С утра Адольф чувствовал себя не в своей тарелке, ругая масонов и евреев. На завтраке фюрер перешел к конкретным обвинениям и публично назвал повара за его неумелую стряпню недорезанным жидом. Тот, не стерпев такой дискриминации, огрел Адольфа половником. В результате у того вскочила на лбу здоровенная шишка. Но на этом злоключения фюрера сегодня не кончились. Ровно в полдень в нашу палату вошел во френче и галифе сам Иосиф Сталин. У Адольфа чуть глаза на лоб не вылезли. Оглядев нас хитрым азиатским взглядом, этот русский деспот сказал с сильным кавказским акцентом:

      – Добрый день, товарищи! Вижу я попал к интересным людям, за исключением бесноватого фюрера.

      От этой реплики Адольф побледнел как полотно. Но смолчал. В данном случае он проигравшая сторона. А история всегда оправдывает победителей. Но Адольф все-таки попытался вновь вступить в сговор с русским диктатором, напомнив ему о совместном разделе Польши и пакте четырех. Но Иосиф отмахнулся от него, как от назойливой мухи:

      – Я не заключаю никаких договоров с проигравшими. Третьего рейха давно нет, так что Вы –