Такое ощущение, будто кто-то специально жег лицо мужчины каким-то предметом…
Боже… сколько же боли он испытал при этом? Страшно даже подумать…
Я рассеянно огляделась по сторонам. Находиться в доме было неприятно. Такое чувство, что он вот-вот развалится. Обшарпанные стены, пол в ужасном состоянии. Хоть мыши с насекомыми куда-то разбежались – видимо, постеснялись такого большого количества людей.
– У работорговцев дела шли неважно? – спросила я вслух, ни к кому толком не обращаясь. – Почему они дом не ремонтировали? Или он был заброшен, а они его заняли противозаконно?
– Нет, они бы не смогли войти без наследника, – ответил Тодор, – среди них был тот, кому дом принадлежал по крови. Потомок бывшего Хозяина. Но дом пришел в упадок, потому что не желал, чтобы он тут жил. Они бы не смогли его отремонтировать. Все, что ни пытались бы сделать, просто сгнивало. Белые усадьбы чувствуют темную энергию тех, кто тут живет, и пытаются всеми силами прогнать. Я видел одну усадьбу, которая даже полностью выгорела, чтобы выгнать неугодного Хозяина. Думаю, что и эта загорелась бы, если бы не пленники. Скорее всего, нынешний хозяин это понял, вот и удумал тут людей держать. К тому же по закону запрещено на территорию Белой усадьбы входить без разрешения Хозяина, и её бы никто не посмел проверять.
– Значит, Хозяин дома – это работорговец? – ахнула я.
– Теперь Хозяйка ты, – ответил Тодор.
– А где тогда хозяин?
– Он валяется в твоей бывшей камере, – спокойно ответил мужчина.
– Хочешь сказать, что я его… – договорить я не смогла, у меня перехватило дыхание.
– Да, – кивнул Тодор. – Дом тебя принял, опознав в тебе Хозяйку, и дал силы расправиться с ненужным наследником. Иначе у тебя не получилось бы его убить.
– Ты говоришь так, будто этот дом живой, – сказала я, глядя мужчине в глаза.
– Так и есть, – кивнул он. – В каком-то смысле эти дома живые. Они дают силы своим Хозяевам, но только светлые. Если в Хозяине есть тьма, то силы дом не даст ни капли. Хозяева могут как карать по справедливости, так и лечить своей силой. Ты покарала его совершенно справедливо. Туда ему и дорога.
– Моя мама всегда была хорошей и очень доброй, – горделиво сказал Алекс. – Справедливо, что дом принял её как Хозяйку. И хорошо, что ты этого подонка убила! Он был самый жестокий из всех.
– Убийство в любом случае не выход, – сказала я, печально вздыхая. – Но спасибо за поддержку.
Флина, так и сидящая на моих руках, шумно засопела.
Я посмотрела на неё и увидела, что девочка просто спит.
Перевела взгляд на других детей и поняла, что все они клюют носами. Вон Крила тоже уже уснула, пригревшись на руках у Мариши.
– Значит, так. Надо помыть детей и найти им чистую одежду, – сказала я и посмотрела на Тодора. – Как думаешь, тут есть ванная комната?
– Есть, – кивнул Тодор, – я видел в трех комнатах на втором этаже ванные. Но не уверен, что там будет горячая вода. Скорее всего, придется греть.
– Ну хотя бы есть. Уже хорошо, – криво