Я вспомнил, как мой попутчик в поезде говорил, что люди не хотят жить рядом с «дурдомом».
– Думаю, мы сможем ее принять.
Мейтленд бросил окурок на землю и раздавил каблуком.
– Знал, что вы меня поймете. Обострять отношения с местными ни к чему.
В мужском отделении все пациенты вели себя мирно, кроме Майкла Чепмена, которого снова охватило беспокойство. У всех пациентов психиатрической больницы грустные истории, но история Чепмена особенно огорчала. Он был из простой семьи, но обладал ярко выраженными способностями к математике. Получил стипендию и поступил в Кембридж, но во время подготовки к выпускным экзаменам у студента произошел первый «нервный срыв». Им овладели мрачные мысли, Чепмен подозревал, что один из преподавателей, известный логик, ворует его идеи. Местный врач поставил диагноз мономания, и Чепмена отослали домой, где он проходил лечение амбулаторно. Выздоровление шло медленно, к тому же начались трудности с концентрацией. В Кембридж вернуться Чепмен не мог и устроился клерком в бухгалтерию. Через год он снова начал вести себя странно, в результате чего был уволен. Обнаружили блокнот, в который Чепмен записывал все действия и передвижения коллег – в подробностях. После этого бедняга ни на одной работе больше пары недель не держался, ему казалось, что коллеги плетут против него заговор. С тех пор вся жизнь Чепмена проходила в больницах.
Такое многообещающее начало – и вдруг болезнь. Его история пробуждала во мне особое сочувствие. До чего же мне повезло родиться с правильным химическим балансом в мозгу, иначе моя собственная карьера кембриджского студента закончилась бы точно так же. Такие люди, как Чепмен, лишний раз доказывают, как слепа и равнодушна судьба. Биологическая ошибка может перечеркнуть и блестящие задатки, и тяжкие труды.
Я мог бы дать Чепмену еще амитала натрия, но он в последнее время и так принял уже много, поэтому на этот раз я решил воздержаться. Вместо этого постарался успокоить пациента, говоря с ним спокойно и весело, – многие врачи время от времени прибегают к этому средству.
Чепмен тяжело дышал, на лбу выступил пот.
– Меня накажут? – спросил он.
– Нет, – ответил я. – С чего вы взяли?
Чепмен проигнорировал вопрос и стал заламывать руки, повторяя, все тише, одну и ту же фразу:
– Что я натворил? Что я натворил?
– Ничего не натворили, наказывать вас не за что, – с наигранной бодростью ответил я.
Чепмен начал грызть ногти.
– Что вас тревожит?
Чепмен развернулся на каблуках, в два шага добежал до окна и прижался лбом к металлическим прутьям.
– Мне здесь не нравится.
– Может,