– А ты его по машине выбирала?
– Да, – рявкнула я, испытывая некоторую неловкость за то, что Иван слышит нашу перепалку, – люблю все оранжевое. Мы так и будем тут стоять?
– Пошли, что с тобой делать, – недовольно проворчал Кирьянов и крикнул водителю: – Петренко!
Тот выскочил из машины, в спешке стукнувшись головой о дверь.
– Ну, убери, куда смотришь! – и махнул рукой на ближайший забор, с которого в неудобной позе свешивался человек с фотоаппаратом в руках. Он пытался сфотографировать окна Алениной квартиры и заодно захватить в кадр подполковника Кирьянова.
Петренко гаркнул:
– Э! – и побежал снимать папарацци с деревянной ограды.
Киря кивнул мне и зашагал в сторону приоткрытой двери подъезда. Моего спутника он смерил максимально строгим взглядом, от которого бы в ту же секунду увяли все окрестные ромашки, но Иван, надо отдать ему должное, не обратил на это особого внимания и за его спиной состроил мне смешную рожицу. Мы двинулись следом за Владимиром Сергеевичем.
– Вы следите, чтобы в дом никто не входил? – спросила я, не успевая за Кириными широкими шагами.
– Ну а ты как думаешь? Дежурных держим пока. Тут вчера СМИ все заборы осадили – не только местные, но и из столицы пожаловали. Соседи убитой через пару часов взвыли. Один ретивый писака к ним в окно полез за комментарием.
– Ты шутишь!
– Нет, представь себе. Люди обедали, а он в открытую форточку сунулся. «Можно, говорит, вас отвлечь на секунду?» В общем, мы всю эту честную компанию в нашу пресс-службу послали, а тут патруль выставить пришлось. Но от любопытных все равно отбоя нет. Дело больно громкое…
Пока Кирьянов вел нас внутрь, я жадно осматривалась. В подъезде было чисто, но пахло просто нестерпимо – словно все кошки Тарасова решили справить нужду в этом доме.
Поднявшись по крашеной узкой лестнице на второй этаж, мы оказались на площадке, куда выходили двери трех квартир. Площадка была столь тесна, что ближняя к лестнице дверь располагалась сразу у ступенек. Даже звонок находился чуть ниже обычного, чтобы позвонить можно было, стоя на последней ступеньке. Эта дверь и была опечатана. Алену нашли тут, у порога.
Деревянный пол у двери еще не был вымыт. Багровое пятно растеклось страшным липким озером на несколько ступеней. Внизу виднелись следы пальцев – в агонии девушка мазнула по стене окровавленной рукой.
Я бросила короткий взгляд на Ивана – от меня не укрылось его посеревшее лицо. Он остановился на четыре ступеньки ниже нас и старался не смотреть на страшное свидетельство произошедшего.
– Ты как? – спросила я, испугавшись, что ему станет плохо.
– Я… это… крови не выношу, – нехотя признался молодой человек.
Ну вот, еще один крови не выносит. Что за мужики пошли!
Кирьянов театрально закатил глаза, и мне пришлось ткнуть его кулаком в бок, чтобы он вел себя прилично. Мой друг повозился с замком, сорвал печать и раскрыл дверь, придержав