В замешательстве будете вы бродить по берегу, пока не встретите чернокожего аборигена. И тогда, с трудом подбирая слова, спросите вы его по-английски:
– Эй, малый, а что это за остров?
Выплюнет он жеваную мякоть кокоса и ответит по-русски:
– Чунга-Чанга. А че?
Как тяжёлый танкер, груженный кучами донного песка, раздвигает крутобокими бортами водную стихию, так учительница по пению продвигается по школьному коридору курсом на учительскую. Обхватив могучими руками концертный аккордеон, похожий на раскладной диван, она гудит голосом вокзального грузчика: «Побереги-ись!». В хоровом пении подобный женский бас принято называть альтом. Предупредительный сигнал перекрывает шум и гам большой перемены. Старшеклассники почтительно расступаются.
Год назад случилась авария: Петров из 5‑го «Б» на всём скаку залетел под Таиську. Месяц она отдыхала на больничном, уроки по пению заменили физкультурой. А пятиклассника за нарушение дисциплины разобралина педсовете. До последнего винтика раскрутили и вызвали родителей. Глянув на кучу деталей, мать прослезилась и выкатила претензию: «За что мальчонку уделали?! Где жопа, где голова – ничего не понятно!». Сложила железяки в большую сумку и от греха унесла в другую школу, в сорок вторую, продвинутую. У них, говорят, там сборочный конвейер. Всё по уму – робототехника. Собрали его там к десятому классу и выпустили в большую жизнь. Ходит теперь Петров с надёжной перфокартой и знает все ответы на все вопросы.
А у нас тут всё ещё средневековье. Седьмой признак феодализма, низкий рутинный уровень труда, – ручная сборка. И выходят из школы намбер девятнадцать какие-то полуфабрикаты, годные или в армию или в ремесленное училище. Молодые и прогрессивные учителя в нашей школе не задерживаются. Их романтические семена не приживаются наскудной хулиганской почве с одной стороны. С другой, – шпыняют молодых старики-педагоги, дерут на куски и не дают жить.
Англичанка вот была в восьмом классе. Утончённая дама ходила на высоких каблуках, девчонки ей завидовали; говорила только по-английски и обращалась к ученикам только на «Вы». А как поскользнулась на горохе, да растянулась на полу, – так сразу по-русски заговорила и уволилась. Это всё Раковский подстроил. Принёс из дома килограмма три гороха и поделился с товарищами. Следует сказать, что сухая горошина – отличный снаряд для харкалки. Делать её нужно из нижнего сегмента телескопической антенны от телевизора. Чтобы не поранить губы края трубки нужно выровнять и отшлифовать наждачкой. Если потренироваться, то не каждое оконное стекло выдерживает. Из одной антенны получается две трубки крупного калибра под горох и две мелкого – под пластилиновые шарики. Повальное увлечение гороховыми харкалками, кончилось педсоветом по просьбе родителей. Лишились они средств информации и во всём школу обвинили.
Или,