И вот снова на исходную, и отрабатываем строевую подготовку в составе отделений, взвода. До ротной «коробки» мы пока не доросли. Глядя на другие взвода, понимаем, что не мы одни такие тормоза. У них тоже бывает кто в лес, а кто по дрова.
Спустя годы службы я сам занимался строевой подготовкой с личным составом, как с молодым пополнением, так и со старослужащим. Чтобы управлять личным составом, он должен быть сплоченным. А что зачастую сплачивает малознакомых людей? Правильно – ненависть, злость. В том числе и к командиру. А когда все, как единый организм сплочен, объединен одной целью, тогда он управляем, и можно решать задачи, в том числе и боевые.
Но тогда, в далеком августе 1984 года, я не думал об этом, тщательно отрабатывая строевые приемы. Моя задача была тогда – не уронить своего лица перед своими подчиненными, моими товарищами. Чтобы никто не говорил, что замкомвзвода – гризда нестроевая, ходит как чмо. Чтобы что-то требовать от людей в армии, ты должен делать это сам.
Отец меня учил. Чем отличается командир от замполита? Командир говорит: «Делай как я!». Замполит: «Делай, как я сказал!»
И поэтому, постигая военную жизнь, приходилось стирать каблуки об асфальт плаца.
Снова одиночная подготовка.
Спина уже болит, нога предательски сгибается в колене, когда ее держишь на весу. Куртка уже темная на плечах от пота, да и подворотничек, хоть и не вижу своего, сужу по товарищам, тоже далеко не первой свежести.
Вертков останавливает занятия, подходит к Пинькину Олегу:
– Товарищ курсант, что у вас в кармане?
Олег краснеет. У него в кармане брюк оттопыривается что-то.
– Ничего, товарищ капитан!
Олег имеет очень белый цвет кожи и голова белобрысая. Очень легко краснеет, когда злится, смущается, волнуется.
– Доставайте, товарищ курсант.
Пинькин полез в карман и достал два куска белого хлеба.
Мы все ахнули.
– Пиздец тебе, Пенек!
– Гад!
– Чмо!
– Гондон!
– Сука!
– Голоданец! (презрительное от «голодающего»)
Вполголоса все матерились. Категорически запрещено было забирать пищу из столовой. От этого и понос, и паразиты. Дизентерия и прочие прелести пищевых отравлений. Но есть хотелось постоянно.
А вот за такие «шалости» полагалось наказание. И все его знали. Ладно, у него два куска, а не больше.
– Внимание! Сорок вторая рота! – Вертков повысил голос, чтобы его слышал весь плац – Упор лежа принять!
Все исполнили команду, только барабанщики стояли столбами. Капитан посмотрел на них.
– Барабанщиков тоже касается! Барабаны снять! Упор лежа принять!
Те неохотно проделали это. Отжимание. Кому охота! Я успел