– Спасибо! – отдышавшись, поблагодарила Лиза.
– Да пустяки, спасибо за масло! – смутился Дима и стал спускаться с крыльца.
– Куда ты? Дождь! – запротестовала Лиза. – Пойдем на чай!
Дима попытался что-то возразить, но Лиза проворно взяла его за рукав и завела в дом.
Слегка пританцовывая, я подошел к окну, распахнул плотные занавески и широко улыбнулся серой многоэтажке, стоявшей напротив. Внизу бродили всё те же безликие прохожие, отчаянно гудели машины, изнывая от пробок и духоты. После недели дождей в городе жарило так, что я начал завидовать моей деревне.
Вспомнив о ней, вернулся к ноутбуку. Механики работали на совесть. Любуясь стихией, я вдруг заметил в пелене ливня что-то бесформенное, оказавшееся силуэтом сгорбленного человека.
На земле неподалеку от своей избы, прижавшись к деревянному забору, сидела Бабаня: на старые брезентовые сапоги налипли куски дорожной глины, тонкая советская олимпийка насквозь промокла. Сжимая в руках черную косынку, бабушка смотрела в сторону леса и плакала.
Я оторопел. Почему она не дома? И с чего траур? Бросился к столу с распечатанными справками, переворошил бумаги, отыскал нужный лист. Кузнецова Анна Семёновна, родилась тогда-то, работала там-то, заслуги, премии… Личная жизнь: муж – Евгений Петрович Кузнецов, 22.03.1944 – 30.07.2013. Выходит, сегодня – ровно пять лет со дня его смерти, годовщина…
Ком стыда залез под мои ребра и заметался по животу. В голове проносилось: «Что я наделал? Как остановить такой ливень? Что с Генеральным планом? Что с Бабаней? Что будет со мной, в конце концов?!»
Я выбежал на балкон, пытаясь прийти в себя. На горизонте клубились тучи. Послышался первый раскат грома, пробравший меня до мурашек. Я мог не торопиться к ноутбуку: остановить дождь было гораздо сложнее, чем его запустить, а дороги в селе уже превратились в такое месиво, что у Бабани не было шанса добраться до кладбища за лесом.
Вернувшись к компьютеру, я обнаружил, что экран погас и больше не реагирует на мои команды. Доигрался…
Спалось тяжело, я то и дело просыпался и боязливо поглядывал на ноутбук. Утром экран наконец ожил и сообщил:
«Решением совета мастеров работа стажера Х-3345 приостановлена. Будет применена мера административного воздействия: профилактическая беседа. Дождитесь механика».
Я читал что-то о совете в предэкзаменационном книжном запое, но из кого он состоит и как принимает решения, давно забыл. Я почти разыскал регламент работы совета, когда в дверь настойчиво застучали.
Спустя несколько ударов я кое-как совладал с желанием выкинуть ноутбук в окно и спрятаться под кроватью и покорно пошел к двери. К моему удивлению, на пороге стоял старик, проводивший собеседование. Правда, его было сложно узнать: исчезли и прежняя интеллигентность, и неуловимая отрешенность. В глаза бросались черная грубая куртка и щетина.
– Войду? – его голос звучал устало и строго.
Вопрос был формальностью, и я молча кивнул в сторону кухни.
– Чаю? – робко