Я не впал прям в лютую ярость. Всё же, живя на улице, я успел понять работу некоторых механизмов мышления нищего, голодного, теряющего надежду человека. И решил, что тот, кто стыбзил папку – тыбзил её не у меня лично. Ещё и лежала она там, где тусуются те, кто тут не живёт. В основном это те, кто приходит во время приёмов пищи – покушать и не бомжи, которые приходят к сёстрам по делам.
Лежит папка. А вдруг, там деньги?! А вдруг, благодетель их мне оставил? Ок… ок…Ну не оказалось там денег. Там грёбаные листы А4. Ну подкинь обратно находку на видное место. Особенно, когда уже твой сосед прошёлся по всем этажам и каждого попросил: если увидят такую-то папку, которая лежала там-то – сказать об этом, так как в ней песни на Рождество. Х*р там. Я даже приуныл: это был первый раз как я оставил без присмотра вещь не рядом со своей кроватью. И вот те на! 5 грёбаных минут!
Я размышлял, как Бартелю (также его называю Тербал) сказать, что его потраченное время и крайне актуальная помощь так легко и быстро мной проеблась. Мало того, я ему расскажу – так он ещё будет париться, заморачиваться. Ещё раз сам сделает. Решил: спросит – скажу. И почему сам ему не поведал – тоже.
Спросил всё-таки, гадёныш. Предложил ещё раз распечатать. Я ответил: «Ну нах». Честно… я совсем не горел желанием выступать в этом месте. Возможно, из-за некоего диссонанса. Как если бы на утреннике детского сада «дали джазу» группы «Сталинград» (до того как их фронтмен сошёл с ума и стал мериться отсутствием яиц с грибами, вросшимися в «Пепервный канал»). Но я-то хотел попсовые песни подготовить. Там даже в одной упоминается имя Иисуса.
Хотя… Что ни происходит – к лучшему. У меня бы не получилось исполнить не чересчур сексуально. xD
Мега-«концерт» продолжался. Вызвался сыграть песню мужичок, который, по-моему, тут живёт (в смысле: собирается до конца дней своих тут прожить. «Самоделкин» у него погоняло, так как он чинит тут всякую хе*ню. Ещё Шайсэ есть тут на ПЖ, мой сосед по комнате парализованный. А вот Самоделкин здоров… с виду. На Чикатило похож). И это был пиздец. Мне как-то даже жалко его стало – я подумал, что, может, показать ему пару приёмов. Но, возможно, он сочтёт такой кульбит моим высокомерием, ведь у него довольно очень хорошая гитара. И он считает, что лучше на ней играть ему одному, а всё свободное время – прятать её подальше.
В общем, я пережил эту жесть. Ещё и текст какой-то грустный был. Я отгонял низкие, вызывающие стыд мысли: «для чего много разных людей вообще существует. Ведь таких же – просто дохренища. Может гуманнее их всех…»
Я старался ни на кого не смотреть. Особенно на Брайти. Я бы ей улыбнулся, но вдруг она бы подумала, что это ирония по Самоделкину. Не люблю, когда профи демонстрирует снисхождение к неумехам. Потому что каждый профи сначала был неумехой.
И тут ещё пришёл пиздец. Облегчение от конца песенки сменилось «добродушным любопытным пренебрежением» всего зала (кроме ангельского характера сестёр и малой части публики, которые дупля не отбивают 24/7): Самоделкин, умирая от волнения,