– Я бы поаплодировала, если бы это было уместно. – ухмыльнулась Хорниева.
– Теперь вы надо мной подстегиваете? – Вениамин интригующе изогнул бровь.
– Теперь? Так значит…
Хорниева не успела закончить свою мысль, как за её спиной появилась женщина в деловом костюме. Она была молода. На вид лет тридцать. Выглядела прекрасно, но строгий костюм и прическа не позволяли её красоте раскрываться на полную. Впрочем, профессионально наложенный макияж мог очаровывать даже в таком амплуа.
– Я могу чем-то помочь? – проговорила она.
– Да. – оживился Вениамин. – Вы здесь работаете? Не подскажете, когда сюда привезли этот ящик?
– Меня зовут Тамара. Первороднова. Я – менеджер. Что касается коробки, то её выгрузили вчера.
– О, вы ведь дочь Альберта Первороднова, верно? – Хорниева приветливо улыбнулась.
– Верно. А также его заместитель.
– Не знаете, кто отправитель короба? – Вениамин продолжал интересоваться ящиком.
– Конечно, знаю. Компания доставки «Андрэ и Ко». Отец всегда заказывает у них. В этот раз должны были привести сорок рамок под обновление.
– Но тут нет никаких рамок. – Вениамин указал внутрь.
– Да, я вижу. Хотите сказать, убийца как-то связан с доставщиками?
– Похоже на то. Обязательно проверим эту вашу «Андрейко».
– Скажите, – в разговор снова включилась Хорниева, – У вас есть предположения, кто мог совершить такое? Вы хорошо знали убитого? Были ли у него последнее время конфликты?
– Даже не представляю, кто может желать зла Дмитрию. Он был хорошим человеком. Простым.
– А вы уверены… – Вениамин привлек внимание женщин интригующим голосом, – Что убийца хотел навредить именно Дмитрию?
Тамара слегка нахмурилась.
– Вы считаете, что этот садист желает напасть на кого-то еще?
– Вполне вероятно.
– О, вам нужно поговорить с моим отцом. Уверена, вы найдете общий язык.
– А он здесь?
– Да, в своем кабинете. Это самый дальний угол соседнего крыла. А я, пожалуй, вернусь к своим делам, если не возражаете.
– Значит, он нам сразу и расскажет, почему камеры не починили.
В этом замечании Тамара услышала интригу. Она явно поняла, что это был укор в первую очередь в ее сторону. Но в лице она совсем не изменилась. Вениамин все еще видел сильную женщину, недовольную происходящим, но ни на мгновение не обвиняющую себя в произошедшем.
– Только не говорите мне, что я виновата в смерти Дмитрия. А если бы у нас вообще камер не было? Да, система сломалась две недели назад. Я хотела вызвать ремонтника, но отец был категорически против. Видите ли, ему не нравилось, что камеры «смотрят» на его произведения.
– Это как так? Что это значит?
– Он где-то вычитал, что каждый объектив является «наблюдателем».