Брехт ничуть не меньше старался помочь Беньямину. С первой встречи в эмиграции он пытался, как уже упоминалось ранее, установить «контакты с издателями» для Беньямина172. В июне 1935 года он попросил Лизу Тецнер предложить рукопись «Людей Германии» Беньямина швейцарскому издателю173. Брехт несколько раз предлагал работы Беньямина журналу Das Wort [Слово], редактируемому им вместе с Фейхтвангером и Бределем с июня 1936-го по март 1939 года79. Предложения относились не только к эссе Беньямина о самом Брехте и не ограничивались журналом Das Wort; Брехт и Штеффин пытались пристроить работы Беньямина и в другие журналы и издательства80. Это было одновременно признанием и поддержкой.
Беньямин обсуждал с Брехтом, как ему вести себя в решающих ситуациях. По вопросу членства в официальном Союзе писателей, под которым подразумевался Reichsschrifttumskammer [Имперская палата литературы], Брехт писал ему:
Дорогой Беньямин, по моему мнению, Вы должны всегда настаивать на том, что являетесь библиографом, то есть ученым, и спрашивать, к какому отделению Вы можете присоединиться. Таким образом, Вы, по крайней мере, потянете время. Весь абсурд в том, что я не знаю (а Вы знаете?), не превратят ли это Ваши издатели в Германии в веревку, чтобы повесить Вас, если Вы подпишете. Это возможно, но это было бы маулеризмом 81. Не существует действительной причины для отказа от участия в обязательной организации; однако, чем позже Вы это сделаете, с тем большей вероятностью Вас примут (см. «Остроголовых»), если вы не разорвали связи окончательно 82.
Беньямин поблагодарил его и выразил согласие: «чем позже зарегистрироваться, тем лучше». Получится у него сохранить связи или нет, станет ясно позже174.
Гостеприимство в Сковсбостранде оказывало Беньямину неоценимую поддержку в тридцатые годы. Он лишь изредка останавливался в доме Брехта, чаще всего снимал комнату по соседству, но, как правило, Хелена Вайгель приглашала его обедать, что существенно уменьшало его расходы. Не было недостатка и в иной помощи: Хелена Вайгель отдала ему костюм, а Штеффин регулярно посылала табак и книги из его библиотеки175. Заявка на денежную помощь, отправленная Беньямином из Свендборга летом 1934 года в Датский комитет поддержки интеллектуалов в эмиграции, была сделана по инициативе Брехта или, по крайней мере, им поддерживалась, как следует из его письма Беньямину из Драгёра в середине сентября 1934 года: «Насколько мне известно, комитет процветает, и у него есть деньги»176. Эту солидарность замечали и друзья Беньямина; уже цитировалась мысль Ханны Арендт, что Брехт был «важнейшей личностью в последние десять лет его жизни, прежде всего, во время эмиграции в