– Я взял на себя смелость: двести граммов настойки на листьях меллорна. Очень полезно для здоровья.
Запах от еды шёл божественный.
– А почему борщ «чёрный»?
– Традиционный рецепт Чёрных владык, передаётся в семье хозяина гостиницы. Его предок служил поваром у Пандара Железнобокого.
Борщ – мой семейный рецепт? Баня – изобретение тёмных? Ещё пара таких совпадений и я решу, что Чёрные Владыки были русскими. А что? При Иване Грозном осваивали Сибирь, забрели случайно в портал и оказались здесь. Могло такое случиться?
– Приятного аппетита! – парнишка улыбнулся мне, кажется, вполне искренне.
– Держи.
Я бросил ему золотой.
– Этого слишком много, сударь!
Махнув рукой, мол, ерунда, я уселся за стол и взял ложку. Ммм! Точно русские – такой борщ варила моя бабушка. А цвет? Идеальный!
Рюмка изображала рыцаря, стоящего на коленях. Пить предлагалось из разрубленного пополам шлема. Оригинальная посуда, ничего не скажешь. Я плеснул себе на донышко и с осторожностью пригубил. Градуса не чувствовалось совершенно, а по животу сразу растеклось тепло. Опасная штука, однако.
Под настойку я уговорил борщ и придвинул к себе тарелку с мясом. Вырезка, без единой жилки, нашпигованная морковкой, чесноком, обмазанная специями и запечённая до абсолютной нежности. Я налил себе вторую рюмку.
– Разрешите?
В дверях стоял лысый отельер, хмуро глядя исподлобья.
– Да-да?
У меня было слишком хорошее настроение, чтобы выгнать его сразу.
– Вы Иван, верно?
– Именно.
– Хэрумор? Так вы назвались моему сыну.
Так парнишка его сын? Сочувствую парню.
– Да. Какие-то проблемы?
– У нас не принято называться чужими именами. Тем более такими.
– Не принято – не называйтесь.
У лысого заиграли желваки на скулах.
– В моей гостинице никто не смеет называться этой фамилией. Даже если желает остаться инкогнито.
– Моя фамилия, хочу и называюсь.
Скомкав салфетку, я бросил её на стол и встал во весь рост. И тут же ощутил странное.
За моей спиной будто развевался чёрный плащ, с огненно-алым подбоем. Лицо прикрыло стальное забрало, сузив взгляд до бритвенно острой щели. А рядом, положив руку мне на плечо, стояла Калькуара.
– Никто не запретит мне называться настоящим именем!
Видение пропало, как и не было.
Лицо лысого исказила судорога. Он взмахнул руками и бросился на меня.
Глава 7
Лысый пересёк комнату в три прыжка и неожиданно упал на колени. Схватил мою руку и припал к ней губами.
– Господин! Вы вернулись!
Я попытался высвободить ладонь, но мужчина держал её и всё время пытался поцеловать.
– Прекратите, что за ерунда.
– Владыка! Мы ждали, что вы придёте. Позвольте служить вам!
– Встаньте уже! Здесь не