– Осень дождями ляжет, листьями заметет, по опустевшим пляжам медленно побредет… Он был взволнован и горд завершением трудного дела. И его переполняла нежная радость от слов девушки Нины и возможности предстоящей встречи. Хорошо! Дождь стал накрапывать сильнее, и Женя, подняв воротник, быстро зашагал в сторону трамвайной остановки.
Ниточка в лабиринт
В кабинете оперативного состава отделения милиции время к вечеру почти остановилось, разливаясь мягкой тишиной. Каждый из сотрудников занимался своим делом, склоняясь над письменным столом. Самый старший из них капитан милиции Ерихин что-то писал и время от времени поглядывал на Сашу Блинова, который со вздохами пыхтел на своем месте, старательно выводя буквами предложения отчета о проделанной работе за первое полугодие. И только самый молодой из них по возрасту и званию Женя Кудрин, два года назад пришедший в это отделение милиции по распределению из средней школы милиции, просто так смотрел в окно и щурясь наблюдал за медленным движением солнечного диска. Он только что завершил очередное дело о краже радиоприемников из магазина и передал материалы в следственный отдел. С чувством удовлетворения об этом эпизоде работы в уголовном розыске Женя размышлял о поразившем его с детства методе дедукции, которым в совершенстве владел его кумир Шерлок Холмс.
– Самое лучшее время для дедукции – медленное время и тишина, – рассуждал он, и только солнце продолжало свой бег над крышами домов, выбрасывая пучки света в арки и окна, подсвечивало и украшало уходящий летний день; спешило к своему закату. – Вот и сейчас самое время «солнечных зайчиков», – додумывал он, – они через мгновение будут игриво отражаться всеми цветами радуги от стаканов и графина, стоящих на подоконнике. В сущности, – продолжал рассуждать Кудрин, – это и есть хороший пример той же дедукции, только в реальном времени.
За четвертым столом никого не было, видимо, его хозяин Виктор Колосов был где-то на территории.
– Три танкиста, три веселых друга, – промурлыкал тихо Женя, обводя взглядом их комнату.
Так в тишине прошло еще полчаса, пока дверь резко не открылась и в кабинет ввалился весь взъерошенный Колосов.
– Представляете, мужики, – с порога громко проговорил он, мне опять подкинули хилый материал. Как всякую мелочь, так расписывают именно мне, как будто не существует никакого участкового инспектора.
– Ты, Витя, не пыли, – пробурчал Ерихин, – лучше расскажи, что за материал тебе начальник отписал.
– Запросто! У одного человека, дрессировщика цирка на Цветном бульваре, в квартире на пятом этаже дома на Каширском шоссе оказалась маленькая обезьянка.
– Очень интригующее начало, – хихикнул Блинов.
– Как потом выяснилось, – продолжал Колосов, – дрессировщик иногда брал ее к себе домой, чтобы дети