Дождь начал понемногу прекращаться. Воздух окутал запах лёгкой свежести и мокрого асфальта, который всегда возникает после прошедшего ливня. Медленно люди выбирались обратно на улицу. Одна крошечная темноволосая девочка, пока не видит её мать, метнулась к луже, прыгая в неё ногами и разбрызгивая капли на всех прохожих. Эмма улыбнулась ей, и девочка расцвета в ответной улыбке, показывая щербинку между зубами.
– Идём, – Калеб потянул друзей вперёд, и они зашагали по мощёной дороге, стараясь обходить грязь и лужи. Им не хотелось испортить чистую одежду, хотя Калеб стараниями Эммы уже был к этому близок. Воротник его рубашки был влажным, а волосы без идеальной укладки забавно топорщились на затылке.
– Билли и Джеки – это ваши друзья? – спросил Ричард после недолгого молчания, когда они проходили мимо крошечного паба с облупившейся краской на окнах. Возле его двери, вытянув грязную руку, сидел уже старый бродяга неприятной наружности, с кустистой седой бородой и маленькими мутными глазками. Он присвистнул, увидев Эмму и похотливо улыбнулся беззубым ртом. Ричард скривился от брезгливости и отвращения, уловив запах его немытого потного тела.
– Да, – Калеб кивнул, сняв очки, он достал из кармана платок, и принялся их протирать, подслеповато моргая. – Билли – невероятный пианист, хоть ему и приходится работать на стройке. А Джеки работает вместе с Эммой в шляпном магазине, там они и познакомились.
При упоминании стройки Калеб слегка помрачнел, ему наверняка не нравилась работа, которой приходилось заниматься его другу. Вскоре друзья дошли до заброшенного ботанического сада, сами того не заметив. На самом деле, по мнению Ричарда, там уже и сада-то никакого не было – всё поросло высокой травой и сорняками.
Сад окружал длинный железный забор с замком на воротах, и юноша не совсем понимал, как они смогут проникнуть внутрь. Но друзья, проведя его немного вперёд вдоль забора, указали на отогнутые прутья, сквозь которые с лёгкостью мог бы пролезть взрослый мужчина.
Небо после дождя, всё ещё было серым, и сад отчего-то казался Ричарду жутким. Здесь царила кромешная тишина, словно они попали в место, где вымерло всё живое и остались только старые деревья и разросшиеся кустарники – свидетели давно минувшего прошлого. Из доносившихся звуков были только шаги друзей по дороге. Они вышли на каменистую тропинку, в полном молчании прошли несколько сотен метров, свернули направо и спустились по склону вниз. В глаза Ричарда тут же бросилась круглая полуразрушенная беседка. Высокие колонны подпирали её купольную крышу, одну из стен обвивал зелёный плющ. Внутри беседки были две лавочки, а по левую сторону вдалеке находились старые теплицы, куда, впрочем, при большом желании, тоже можно было залезть. Когда-то это наверняка было одно из самых красивых мест этого квартала, но сейчас тихое, полуразрушенное и умирающее, оно навевало тоску.
– Ого! –