Я же времени даром не терял. Осознав свои новые возможности и испытывая к вождю крайнее нерасположение, я попытался влезть в его тело и подчинить себе. Не тут-то было. Ничего из этого не получилось.
Я был внутри него, видел каждый его орган, но с разумом ничего поделать не мог. Я находился в нем, но он этого абсолютно не замечал. Мне пришлось посетить тела нескольких его соплеменников, чтобы догадаться о том, что мой дух не имеет способности управлять людьми.
Впоследствии я пытался вселяться в титанов, и у меня также ничего не получилось, из чего возник вывод – мой гуманоидный дух с другими гуманоидами может сосуществовать только в раздельном состоянии. А вот с индами это правило не работает. Наверное, потому, что к гуманоидам они никакого отношения не имеют. Хотя, если честно, каждое правило может содержать исключение.
Но с вождем нужно было что-то сделать. Причем непременно. Ведь именно по его приказу меня, мирного задожуйца, лишили жизни! Более того, этот мерзавец, облизываясь, руководил разделкой филейных частей моего тела!
Мне захотелось догнать грифа, вселиться в него и, спикировав вниз, воткнуть клюв в череп вождя. Смерть повторно мне уже не грозила, и потому бой должен был стать выигрышным в любом случае.
Но, поднявшись, я решил оставить летающую вонючку в покое. В нескольких километрах южнее я заметил группу пасущихся носорогов. Это была удача! Я вселился в самого крупного из них. Его рог был длиной полметра минимум.
Подчинив эту тушу своей воле, я попробовал управление. Носорог двигался безукоризненно. Было в нем что-то от современного тяжелого танка, только управлялся он значительно легче. Создавалось впечатление, что я сижу в бронированной машине, которая движется на резиновых колесах. Носорог трусцой направился в сторону стойбища, а меня переполнило чувство ожидания приближавшегося справедливого возмездия.
Разогнавшись как следует, носорог влетел в стойбище и с диким ревом ворвался в толпу каннибалов. Пока я поймал в прицелы глаз удиравшую задницу вождя, пришлось затоптать десяток дикарей. Но их совсем не было жалко, поскольку я понимал, что после смерти вождя любой из них мог занять его место и приняться творить те же грязные дела (наверное, по причине своей необразованности).
Воткнувшись с разгона рогом в спину своему недругу, я немного не рассчитал скорость и впечатался в толстое дерево. Вождь сдох сразу, потому что находился как раз между рогом и деревом. Носорог застрял крепко и освободиться не смог. Обратив внимание на подбегавшую толпу, состоявшую из дикарей, вооруженных дубинами и каменными топорами, я покинул носорога и увидел сверху, как аборигены принялись делать из него бифштекс. Вот его-то как раз и было жалко. Но, с другой стороны, он выполнил почетную