…Он немедленно отправился в Петербург к князю Меншикову и объявил намерение ехать к отцу. «Где же оставишь Евфросинью?», спросил князь. «Я возьму её до Риги и потом отпущу.в Петербург». «Возьми её лучше с собою», заметил Меншиков.
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 52-53
«Где же ты оставишь Ефросинью?» – спросил царевича Меншиков. «Я возьму её до Риги, потом отпущу». – «Возьми её лучше с собою», – заметил Меншиков. Подвох это или нет? Какого исправления желал, к каким трудам призывал Меншиков царевича, советуя брать с собою любовницу? Должен ли он был побояться Петра за такой совет? Пётр шутить не любил. Значит, он советовал, надеясь на Петра, был уверен, что не подвергнется его гневу за свой предательский совет.
Погодин М.П. (1). С.437
Конечно, царевич лгал и в том, что берёт возлюбленную только до Риги. Но и Меньшиков, советующий или, точнее, позволявший с нею не расставаться, тем самым намекает на существование какого-то плана, каких-то коварно, расставленных сетей, в которых Алексей должен был неминуемо запутаться, всё равно, поедет ли он к отцу или убежит. Не так были просты Екатерина и Меньшиков, чтобы им не приходил в голову соблазн для Алексея воспользоваться удобным случаем для бегства. А раз он им воспользуется, то судьба его, как государственного преступника, определялась заранее и наследование им престола навсегда устранялось. Возможно, что назревшая заранее мысль о бегстве не осталась неизвестною близко наблюдавшему за ним светлейшему князю Меньшикову.
Иловайский Д.И. (1). С. 40-42
Возвратившись от князя домой, царевич позвал камердинера своего Ивана Большаго-Афанасьева и спросил: «Не скажешь ли кому, что я буду говорить?». Тот обещался. «Я не к батюшке поеду; пойду к цесарю, или в Рим». «Воля твоя, государь, только я тебе не советчик». «Для чего?». «Того ради: когда тебе удастся, то хорошо; а если не удастся, ты же на меня будешь гневаться». «Однакож ты молчи и про сие никому не сказывай. Только у меня про это ты знаешь, да Кикин, и для меня он в Вену проведывать поехал, где мне лучше быть. Жаль мне, что с ним не увижусь; авось на дороге».
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 54
Только ревностнейшим приверженцам Алексея Петровича была известна истинная цель этой поездки. Отправившаяся с царевичем любовница его, Афросинья, вовсе не знала об оной…
Бергман В. Том 4. С.167
А когда я намерялся бежать, взял её обманом, сказав, чтоб проводила до Риги, и оттуды взял с собою и сказал ей и людем, которые со мною были, что мне велено ехать тайно в Вену, для делания алиянцу против Турка, и чтоб тайно жить, чтоб не ведал Турок.
Из ответов царевича Алексея на розыске в Москве. Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 156
Люди, преданные царевичу, говорили, что отец зовёт его в Копенгаген со злым умыслом. «Отец знает», говорили они, «что, постригшись в монахи, ты будешь жить покойно и проживёшь долго. Он зовёт тебя к себе, чтобы скорее уморить несносною волокитою и ругательством». В этих словах была своя доля правды.
Терновский Ф. С. 12
Ещё Кикин говорил: «…Если отец к тебе