– Сам ты макака. Я – Макаров, – огрызнулся пухлый мальчик и, не оглядываясь, пошел вперед. Но, сделав несколько шагов, резко остановился и, развернувшись, сказал:
– Если я Макака, тогда твоя кличка – Осел.
– Почему это?
– Потому что твоя фамилия Осташов. Она на «ос» начинается, и «осел» на «ос» начинается. Значит, ты Осел. Ха-ха-ха, Осел, осел, осел!
– Сам ты ишак… Ну хорошо, ты не ишак. И не макака. Доволен? Жень! Ну гля сюда, я серьезно говорю: я драгоценный камень нашел.
Женя подбежал к Вове и с любопытством посмотрел на протянутую к нему руку; на ней лежал сине-розовый полупрозрачный камешек размером с майского жука. Камешек был идеально отполирован дождями и песками, и внутри него можно было увидеть тонкие фиолетовые прожилки.
– Ух, ты! Везет тебе, Вовчик! А может, он не драгоценный?
– Нет, сразу видно – драгоценный.
– Давай меняться. Ты мне – камушек, а я тебе – патрон от Калашника. Смотри, нестреляный.
Вова взял у приятеля патрон и стал его внимательно рассматривать. Патрон был великолепный, совершенно новый: пуля крепко сидела на месте, медная кнопка капсюля была нетронутой, а болотного цвета гильза – без единой царапины. Вова держал перед собой на двух раскрытых ладонях камешек и патрон, и, судя по выражению лица, сердце его рвалось на части.
– Ну что, мена? – спросил Женя.
Последовало тягостное молчание.
– Нет, не пойдет, – наконец ответил Вова и вернул патрон. – Патрон я у отца попрошу, может быть, и принесет. Или еще где-нибудь достану. А драгоценность – это драгоценность.
– Ну и дурак, – сказал Женя и вдруг припал к земле. – Ух ты, а я зато цветок нашел. Такого ни у кого нет.
Женя сорвал под корень и показал Вове ирис, а когда поднял взгляд еще выше, чтобы увидеть произведенный на товарища эффект, то сразу понял, что на этот раз тот попался. Невыразимо нежные лиловые лепестки ириса пленили его до нужной кондиции, это было очевидно. И грех было этим не воспользоваться.
– Отдаю цветок за камешек, идет? А ты себе другой камень найдешь.
– А может, я себе и цветок такой же найду?
– Держи карман. Найдет он! Такие цветы только в Африке растут, это африканское растение, – не мигнув глазом сказал Женя. – А здесь он случайно вырос. Такое один раз в сто лет бывает, я в книжке читал.
Вова покружился на месте, оглядывая зеленое пространство вокруг, но нигде – ни вблизи, ни подальше – подобных цветов больше не было.
Вова, с печалью посмотрев на свой камушек, протянул его Жене. Между приятелями состоялся обмен, и оба стали придирчиво разглядывать приобретения.
– Вов, я, наверно, пойду уже домой, – сказал вдруг Женя, сжав в кулаке камешек. – Я вообще хотел, чтоб мы сегодня на Керулен пошли, а ни на какое не кладбище. На кой это кладбище вообще сдалось?
– Ну интересно же посмотреть.
– Нет там ничего интересного.
– А чего