Она убила его.
Лейфе был знакомым Алетты – кто же ещё мог совершить такое? Чудесная, на всё согласная Алетта… Способна ли она отнять у кого-то жизнь подобным способом? Представить такое невозможно, но больные волчьей хворью рано или поздно превращаются в диких зверей. А когда Рюген навещал её в последний раз, она уже явно съехала с катушек. Если бы у него не хватило мозгов убраться от Алетты, сейчас он был бы мёртв. Она могла откусить его хозяйство! От такой мысли задрожала рука, которой он держал кружку.
А что, если она идёт за ним? Нет, с Алеттой всё кончено. Охотник никогда не ошибается, он найдёт её и вырвет клыки из мягкой пасти. Алетта истечёт кровью и напоит камни, в точности как она и боялась. Ну и трагедия, чёрт её дери.
Рюген впихнул в себя ещё глоток так называемого пива и попытался утопить в нём воспоминания о теле Алетты. О том, как её зад колыхался в такт его движениям. Он бы предупредил её, если бы представилась возможность, конечно, предупредил бы. Но, надо полагать, всё уже закончилось. Он ничего не мог поделать, он сам едва унёс ноги.
Если бы всё было наоборот, он бы не ожидал, что она пожертвует собой ради него – в этом нет никакой пользы. Однако такой опасности не существует, потому что ни один обладатель клыкастой пасти не способен пожертвовать собой ради чего бы то ни было. Люди думают в первую очередь о себе и всё же опускаются на дно. Они позволяют себе цеплять волчью хворь, позволяют себя использовать и умирают. У них просто-напросто не хватает силы воли, чтобы выбраться из убогой жизни. Достаточно взглянуть на двух мужиков на другом конце барной стойки, которые заливают в себя солод, будто он обладает целебными свойствами; но они ничуть не лучше его, и завтра в другом месте они нажрутся до беспамятства.
Челюсть пронзила боль. У Рюгена вырвался неожиданный стон: он почти забыл, что эта боль дьявольски сильна. Не допив ненастоящее пиво, он вышел на мороз. В золотистом свете фонаря, которого Рюген не видел, снег в боковой улице казался обоссанным. Что он там говорил, этот хозяин?
Кефла? Лучше некоторых членов Ведовской гильдии…
Рюген завернул за угол и увидел короткий, побитый временем и дождями крытый мостик между домами. Наклонные балки грозили обрушиться в любой момент. Тем не менее мостик использовали в качестве жилища: в нём имелась пара слуховых окон и труба, из которой шёл дым. Башенка с лестницей плотно прилегала к соседним домам, а у двери висел фонарь чтицы крови кустарной работы. Он был сделан из мотка пряжи.
Забавно: здесь ведь далеко не Фонарный переулок. Насколько же надо отчаяться, чтобы потратить последние монеты на визит сюда?
Рюген постучался. Правда заключалась в том, что он не мог позволить себе не прояснить ситуацию: через час он мог погибнуть, его мог убить красный