– Да, было-было, – закивал Иоанн, меняя позу. Казалось, пребывать в неподвижности для него невыносимо.
– Я тогда восхищался мощью и красотой твоей речи, но также и самим образом бесстрашного Вавилы, который ты так живо обрисовал.
– Да, удивительный святой! – согласился Иоанн. – Для меня он всегда был примером. Подумать только: самого царя, грозного, копьеносцами защищаемого, щитоносцами охраняемого, за бесчестный поступок его не пустить на церковный порог!
– Но ты сказал тогда, что святой поступил так, потому что царь убил отрока, отданного ему в заложники, – начал Севериан, немного робея. – Я потом интересовался этой историей, и, кажется, там дело было не совсем так…
Иоанн вперил в него пристальный взгляд прозрачных, сияющих каким-то горним светом, глаз. Губы его слегка дрогнули, но он ничего не сказал, давая собеседнику возможность договорить до конца.
– Речь шла, видимо, о царе Филиппе Аравийце, который устранил своего преемника, юного царя Гордиана, которому едва исполнилось восемнадцать лет. Это было незадолго до восшествия на престол чудовища Декия, то есть, около полутора веков назад…
– Может, и так, – Иоанн скептически скривил губы. – Я рассказывал, как слышал, подробности истории меня не интересовали. Единственное, что я хотел показать, – отвагу пастыря, не побоявшегося выступить против неправедной власти.
– Да-да, конечно, – Севериан понял, что его уточнения, и правда, были ни к чему.
– А отчего же, авва, все-таки сгорело капище демона Аполлона, как ты скажешь? – вмешался в разговор Палладий, так и сидевший без миски.
Иоанн почесал лысый затылок, вновь сменил положение и медленно произнес:
– В одном я не сомневаюсь: это была кара Божия…
– То есть капище загорелось от грозы? – переспросил Палладий.
– Может, и от грозы, – Иоанн потер пальцем подбородок. – А может, от руки решительного человека… Мне было двенадцать лет, когда это случилось. Я многого не понимал… Какая в конечном счете разница? Для меня несомненно лишь, что это было сделано по молитвам святого Вавилы. И что это было угодно Господу.
– Ведь это было при Отступнике, если не ошибаюсь? – нерешительно спросил Севериан. Он вполне представлял себе хронологию и знал, что нечестивый царь Юлиан останавливался в Антиохии перед роковым для него персидским походом, и именно тогда рьяно взялся возрождать идольские капища, но это начинание окончилось совершенно бесславно. Однако более всего его поразило, что тогда, лет тридцать пять тому назад, Иоанну было всего двенадцать. Значит, сейчас ему еще нет пятидесяти… Не такой уж долгожитель, а выглядит на все семьдесят!
Мысль о том, что новоизбранный архиепископ Нового Рима уже очень стар, была еще одной причиной, побудившей Севериана оставить свой город.
– Да, при нем, при нем, окаянном, – закивал архиепископ. – Нас с сестрой мать дома заперла, меня даже в школу не отпускала. Я