На первой картине его взгляд задержался надолго. Я внимательно наблюдал за его лицом, однако не смог уловить эмоций. Он замер. Двигались только его зрачки, периодически покачиваясь из стороны в сторону подобно маятнику.
Спустя какое-то время он все-таки убрал этот лист и взялся за другой. На каждую последующую работу у него уходило все меньше времени. Где-то после двадцатой он словно тасовал колоду карт. Вновь дойдя до первого листа, он поднял голову вверх. Ни о чем не говорящие глаза, неподвижные брови и губы. Я был доволен хотя бы этим, никакой больше надменности. Однако же крепкий оказался мужчина. Ни в какое сравнение не идет с моей матерью.
– Ты не такой, как все, – вдруг заявил он. – Как Кришна бог среди богов, ты особенный среди особенных. Я не знаю, какой дар в тебе сокрыт, и не могу этого знать, ведь не существует больше человека в этом мире подобного тебе. О, мой мальчик, ты не гений, не обольщайся. Пойми мои слова правильно. Гении рождаются и живут ради одной цели – творить. Именно таких детей я и ищу. Моя работа – распознавать юные таланты и развивать их. Этим я занимаюсь уже около тридцати лет. Я безошибочно могу определить потенциал любого человека, если угодно – я читаю людские судьбы. В тебе я не вижу ничего. Эти картины написаны не твоей рукой. Их не мог написать обычный ребенок. Да никто из ныне живущих неспособен на такое. Они живые, они дышат и несут в себе страх, величие и отчаяние. Глядя на них, можно поверить в Бога. Если бы мне просто показали всю эту кучу рисунков на полу, я бы вряд ли взял тебя с собой – разве что только из-за твоей болезненной одержимости искусством. Но в тебе сокрыта тайна, которую я должен разгадать. Так что идем со мной.
По пути в мой новый дом я еще долго жалел о том, что не отказался от его предложения. Его слова сильно повлияли на меня. С одной стороны, мне было обидно за то, что он вот так спустил меня с небес на землю. Но как глубоко он смог заглянуть внутрь меня. Его однотонная, могильная речь зачаровала меня. Мне захотелось узнать, кто я, что за тайна во мне скрыта и каково ее предназначение. Только поэтому я решился отправиться в путь.
Мама собрала мне чемодан. Быстро и неуклюже сложила самые необходимые вещи и начала пихать картины пачками. Я остановил ее, сказав, что мне понадобятся только те тридцать пять, что лежат в руках того мужчины. В первую очередь мне нужно было забрать мои краски и кисти, однако оказалось, что все необходимое для рисования меня уже ждет в новой школе. На всякий случай я все-таки схватил парочку моих любимых кистей. Жалко было их тут оставлять, ведь завтра они бы уже превратились в груду пепла.
Так старая картина моей жизни была выкинута на свалку, и мне в руки дали новый холст.
Глава 11. Надрыв
Как только мы сели в машину, поведение Мужчины сразу изменилось. Его лицо казалось грубым с самого начала, но теперь оно не внушало ничего кроме страха. Он молча и неподвижно уставился на меня. Его взгляд выворачивал все мои внутренности наизнанку,