А наш полк успешно избежал бомбардировки крепости Осовец, мы вышли оттуда за день или два. Сама крепость, вроде, уцелела.
Но уже 18го февраля германцы начали наступление на Праснышь, это примерно в ста верстах от Варшавы на север и примерно на таком же расстоянии на запад от Ломжи. Наш полк в этом сражении не участвовал, нас отправили из Ломжи на север, на крайний правый фланг нашей 12-й армии на разведку и вместе с Третьим Кавказским корпусом удержание этого фланга. Под Праснышем досталось 1й армии старика генерала Литвинова. Он ждал удара юго-восточнее, на левом фланге, а германец ударил в центре, прямо по 1-му Туркестанскому корпусу, хотел в Прасныше закрепиться, чтобы дальше развивать наступление на запад на Гродно. Не получилось.
Сейчас нами командует генерал Плеве Павел Адамович. Таких бы побольше. Он не ждет, а сам бьёт! Вот это правильно. Он отправил в помощь 1му корпусу армии Литвинова свой 2й и они «дали немцу». Так говорят наши драгуны. 22го или 23го февраля всё закончилось. Прасныш снова наш. Я был в нём до войны, когда ездил в Германию на воды. Уютный польский городишко. Чтото от него сейчас осталось? Любопытны польские паненки! Но Вы об этом никогда не узнаете, и у меня пусть это останется только в памяти. Вообще, война, как железная метла, всё сметая на своём пути, оставляет руины и мёртвых. Это ужасно. И некоторые судьбы. Есть у нас один вахмистр. Жутко сказать, откуда его забросила судьба, аж с самого Байкала. Под Осовцом он совершил какойто геройский подвиг, чуть ли не взорвал две самые большие германские мортиры, они называются «Толстушка Берта». Пушка сеет смерть, а её называют смешным и одновременно ласковым женским именем. Странные они люди – эти человеки. Об этом подвиге в полк из крепости Осовец прислали короткую телеграмму. А пакет от коменданта крепости этот вахмистр то ли потерял, то ли ещё чего, да только не довез. Так никто и не понял. И остался вахмистр без награды.
Мы стоим в Ломже уже две недели. Наши эскадроны несут разведывательную службу на север и на запад. Бывают стычки, есть раненые и убитые, но немного, так что работы у меня мало, и слава Богу. Жалко их, и драгун и пехоту. Оторвали крестьянина от его сельского дела и перемалывают в грязь. Но это ладно, всё же есть за что биться, не Россия объявила войну Германии, а наоборот. Однако не все это понимают и говорят, что уже появились недовольные. Спортивный дух войны у солдата основательно выветрился. Жалко убитых, но они этого даже не узнали, а сколько покалеченных – без рук и без ног? Как там мой крестник полковник Розен? Выжил ли? У него вполне могла развиться газовая гангрена.
Тешу себя надеждой, что Ваш дядюшка исполнил обещанное Вашей матушке, и Вы служите в тыловых госпиталях, а не полковой сестрой милосердия, хотя, если бы вы оказались в нашем полку…
Сегодня уже 28 февраля.