– Когда? – прищурился светлый. – Сейчас только утро, а мы вернулись…
– Глубокой ночью, – кивнула я, не став ничего пояснять.
Анвэйм сжал зубы, пристально смотря на меня. Я думала, он сейчас начнет кричать, но он лишь отвернулся и посмотрел в сторону сада.
– Позвольте мне одеться, – проговорила я и попыталась пройти мимо, но Анвэйм остановил меня, мягко положив руку на плечо.
Прикосновение к разгоряченной после ванны коже вызвало непонятные чувства. Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза, словно были не в силах разлучить эти взоры. Сердце забилось чаще, а полотенце, что еще держалось на мне, показалось прозрачной ненужной тряпкой, которая все равно ничего не скрывает. Рядом с Анвэймом я почувствовала себя нагой, беззащитной, беспомощной. Или только рядом с ним я могу позволить себе быть таковой?
Естественной.
– Анвэйм… – прошептала я, почувствовав сбившееся дыхание.
Мужчина опустил взгляд к моим губам, а потом поднял его к глазам. Секунда – и он отстранился, моргнув. А меня словно окатили ушатом воды, даже по коже пробежали мурашки. Я сглотнула, тут же посмотрев на кровать: неожиданно узор на мягкой обивке показался очень интересным…
– Я хотел передать ребенку светлую магию, – проговорил он немного охрипшим голосом. – Поэтому надень лишь сорочку.
Кивнув, я прошла в гардероб. Едва закрыв за собой дверь, шумно выдохнула. Ну вот почему, почему, когда один врывается в мои покои посреди ночи, это не вызывает во мне буквально никаких чувств, хотя должно, а когда другой приходит проведать меня утром, напитать магией своего ребенка – я злюсь? Это явно неправильная реакция. Стоит её избегать.
Во время подпитки я чувствовала себя ужасно: меня жгло смущение, Анвэйм был более молчаливым и закрытым, чем обычно. Хотя куда уж больше? Мы словно боялись встречаться взглядами. Я так и не решилась задать ему ни один из вопросов, видя его усталость. Когда он ушел, я еще долго лежала на кровати, пытаясь разобраться в себе.
Авина помогла мне облачиться уже в новый наряд – платье белого цвета, с длинными рукавами, присборенное под грудью. В нем я выглядела одновременно просто и ранимо. Светлые волосы с уже темными корнями было решено поднять вверх, собрав сзади в подобие ракушки, оставив лишь пару прядей обрамлять лицо. Придирчиво осмотрев себя, я вышла в небольшую комнату между гостиной и спальней, где был накрыт стол на две персоны. Причем второй прибор Авина складывала обратно. Я прикусила губу. Это ведь не должно меня волновать! Какая, в сущности, разница? Однако это не давало покоя.
Еда на светлой стороне отличалась от кухни темной. Здесь было намного больше различной зелени, особенно понравился салат, состоящий исключительно из зеленых трав и овощей, заправленный маслом, похожим на оливковое. Помимо салата были вареные яйца, даже меньше перепелиных, и тосты с джемом. К выпечке я не притронулась, и без того насытившись едой, которая пришлась мне по вкусу. Даже слишком.
Вскоре