Окидываю взглядом место, которое называла своей комнатой и домом, после чего закрываю дверь, но уже не на ключ. Там больше нечего и некому брать.
Застаю Джареда на том же месте, где оставила, только теперь он смотрит не в экран телефона, а в окно. Когда-то и у меня был телефон, сейчас его вовсе нет. Мне даже позвонить неоткуда, потому что продала его, дашь оплатить долги.
Парень оборачивается.
– Всё?
Киваю, не в силах выдавить и слова. Даже кивок выходит с задержкой. И когда он делает несколько шагов к дверям, вдруг нахожу силы говорить.
– Я не уйду, пока их не заберут.
– Ладно, – выдыхает он, когда занимаю место между родителями, которые остаются под кайфом. – Но продолжая сидеть там, ты можешь прощаться с жизнью. Они ничего не понимают и легко могут зарядить тебе в висок бутылкой.
– А есть куда хуже?
Джаред качает головой, словно я окончательно лишилась ума.
Последующее время проводим молча. Улавливаю только лёгкие порывы ветра за окном, что играет с листвой на деревьях и дыхание родителей по обе стороны. Слова Джареда эхом звенят в голове, но я отказываюсь верить, что они могут убить меня. Кого я пытаюсь обмануть? Вряд ли родители в эту самую секунду вообще способны узнать меня. Уже давно для них я перестала олицетворять дочь, больше являясь спонсором спиртного и, вероятно, наркотиков. Может быть, в этот список ещё включена уборщица, повар и нянька в целом. Мы не представляем собой семью, мы стали чужими. Они зависят от меня, а я и сама не знаю, кто я.
Парочка мужчин, что появляется в доме, протягивает мне лист бумаги, на котором едва могу прочитать и что-то понять из-за размытых букв перед глазами, хотя они наверняка совершенно понятны им и Джареду. Конечно, это согласие, и мне тяжело подписывать родителей на мучения, но если не сделаю это, то собственноручно подпишу для них смертный приговор в собственной рвоте на полу от передозировки, а заодно себе кучу новых долгов, но уже за поставку наркотиков. В подобном случае мне не пробьют голову ломом, скорей, пустят пулю в лоб или хуже того, продадут в рабство за долги.
– Подкинете? – спрашивает Джаред.
– Без проблем, – соглашается парочка, поднимая моих родителей с дивана.
Я удивляюсь его наглости. Кому придёт в голову просить людей из наркологического диспансера увезти куда-то? Вероятно, только Джареду. Он либо не знаком с тактичностью, либо для него это нормально.
– Я могу их навещать? – тихо спрашиваю, когда мы выезжаем на дорогу, и я провожаю взглядом дом, в котором провела всю жизнь.
– Через какое-то время, – кивает мужчина. – Сейчас начнётся ломка, так что не советую, если хочешь жить. Центр свяжется и даст знать.
Согласно