Гамек мог быть каким угодно, но он никогда не сеял панику. Вот почему так полезен был убийца – такой, как Насир.
– Безопаснее, чем теперь, – ответила сафи. – Султан объявил о резком повышении налогов. В народе волнения, и кое-кто даже поговаривает о восстании. Стража султана выжидает, и город затаил дыхание. Даже в Сарасине в последнее время легче.
Прежде чем Насир успел спросить, почему это они должны ей доверять, он увидел простой чёрный обруч, охватывавший её виски. Такой же он видел раньше – на сафи с кошачьей усмешкой и мудрыми глазами цвета умбры.
Глава 7
В тот самый миг, когда печальная мелодия достигла слуха Зафиры, она снова оказалась на золочёном балконе в Альдерамине.
– Это ведь ты, да? – спросила девушка, чувствуя, что впервые с тех пор, как они покинули корабль Цзинань, может расслабиться. – Ты – супруга Беньямина.
– Не оскверняй его имя своим смертным ртом, – огрызнулся сафи по имени Сеиф, и Зафира едва удержалась, чтобы не огрызнуться в ответ. На одной лишь красоте далеко не уедешь. – Посмотри на них, Айя.
– Думаешь, мне стоит произносить его имя по буквам, когда я говорю о нём? – резко ответила Зафира, а потом встретилась взглядом с супругой Беньямина. С Айей. – Я слышала твой голос… в сновидении Беньямина.
– Он проводил тебя по снам? – спросила сафи, удивлённо склонив голову.
Зафира внезапно почувствовала, что сделала что-то очень неправильно. Беньямин был прав – Айя была самым прекрасным созданием из всех, кого Зафира когда-либо видела. А ещё было в ней что-то нереальное, нездешнее, как в ускользающем сне. Айя словно существовала в своём мире, отдельно от всех них.
– Снова обрести возможность бродить по снам – только об этом он и говорил, когда мы покинули Альдерамин. И он, и Альтаир были уверены, что на Шарре можно найти и волшебство, и причину того, почему Аравия пала, ибо там, на Шарре, всё начиналось. Наши пути разошлись в Пелузии – он остался там, чтобы искать помощи у Девяти Советниц. Сеиф и я отправились в Деменхур, чтобы найти тебя, но, когда добрались, тебя там уже не было. Здесь, в Крепости Султана, мы должны были встретиться снова, когда Арз падёт.
Но Беньямина здесь не было. Он никогда не вернётся.
Айя попыталась улыбнуться им, но не сумела.
Hanan, гласила её татуировка на древнем сафаитском наречии, и означало это «любовь» – тёплую, сострадающую. Добрую. Эти буквы вились вокруг её глаза, и на её коже им было самое место.
Тук-тук-тук. Постукивание копья Кифы вдруг нарушило тишину, и Зафира не сумела произнести ни слова, не сумела ответить на безмолвный вопрос Айи, думая об Умм и Бабе. Как же можно было пережить смерть супруга, которого любила целые века?
– Он обрёл отдых с Сёстрами, – наконец сказал Насир, и Зафира невольно вздрогнула от нежности в его голосе.
Айя тихонько вскрикнула. Сеиф замер, и его взгляд застыл от изумления.
– Он… его смерть была благородной.
– Благородной? – рявкнул Сеиф, и Насир вздрогнул, без сомнения, вспоминая,