– Какая? – конечно, Джус не мог не спросить его.
– Если бы это не было тайной, ты бы разве не знал об этом? И вся деревня бы знала.
– Ладно, – согласился Джус. – Только скажи, она, эта тайна, хорошая или плохая?
– Это с какой стороны посмотреть, – засмеялся Грей. – С одной, просто прекрасная, а с другой – отвратительная.
Джусу стало так любопытно, что он даже забыл о своих руках.
– А ты мне расскажи, – попросил он, чуть подавшись вперёд.
– Когда-нибудь, – ухмыльнулся неожиданный друг. – Обязательно расскажу. Я ещё кое-что принёс.
Откуда-то из-за пояса широких, белеющих в полумраке штанов, он достал небольшую баночку.
– Это мазь, – пояснил на недоумённый взгляд Джуса. – Я знаю, что нельзя, но, если совсем немножко… Просто снять сильную боль. Осталось от бабушки, она лекарницей была.
– Была?
– Перекинулась недавно с тенью. После неё осталось. И кое-чему ещё меня научила.
Джус с раннего детства помнил лекарницу с дальнего края деревни, но не знал, что она ушла в иномир. И что у неё был внук, тоже не знал. Вся эта информация с трудом связывалась воедино в ставшей вдруг тупой голове.
Он с трудом слышал Грея, который, уже намазывая его руки приятной прохладной мазью, что тихо приговаривал.
– Ты что… О чём…
– Это бабушкина присказка, – рассмеялся Грей. – Чтобы мазь лучше подействовала.
И в самом деле, мазь словно растворяла верхний слой боли, высасывала жгущий яд.
– А мать… У тебя есть?
– Её закрепили, – сказал Грей. – Какой-то наследнице высоких домов понадобилась круглосуточная охрана, а она до одури боялась мужчин. Не могла раздеваться даже перед барами. Ну, такая особенность, что поделаешь…
Женщин в зрелом возрасте, да ещё и с приплодом, редко привязывают кровным договором. Джус громко вздохнул.
– Ничего, – сказал Грей. – Она не слишком-то меня жаловала. Вот бабушка – другое дело. Я… Я даже плакал, когда она ушла.
Джус удивился. Странно так переживать из-за кого-то, с кем ты не закреплён договором.
– А как это?
– Больно, – ответил, немного помолчав, новый друг. – Наверное, даже больнее, чем укусы пуль. И никакой мази нет от этого.
Они помолчали вдвоём. Джус чувствовал огромное облегчение от того, что боль притупилась. У него даже приятно закружилась голова.
– А почему ты пришёл ко мне? И мазь принёс, хотя – нельзя?
Грей удивлённо поднял рыжую бровь:
– Так мы же вчера вместе… жуков… И ещё… Я… Я не думаю, что это правильно.
– Что? – переспросил Джус. Он понял про пуль, но не понял, что – неправильно.
– То, что мы делаем.
– Освобождаемся от уз закрепления?
– Нет. Освободиться нужно. Только… Не таким способом, – ответил Грей. – Должно быть что-то другое.
– Без