– Стен, заканчивай борзеть и заткнись. Мы их нашли! По крайней мере переднее охранение!
– Вооружены до зубов, все в татуировках с головы до пят.
– Это «мексиканские муравьи», злобные они твари– подтвердил мою догадку Рауль.
– Я это уже понял еще тогда, когда их первый раз увидел. Сэм за ними присматривает.
– Так, накручиваем глушители на стволы и аллюр вперед.
Группа, прикрывая друг друга, как всегда, рваными зигзагами двинулась в направлении атаки. Это было еще то приключение. Грязь хлюпала не только в берцах. Казалось, что она добралась до твоей макушки и устраивается поудобнее под обвисшей панамой, стекая по лицу грязными гниющими потоками. Эта мерзость стремилась поцеловать тебя в губы. И только холодный, мерзкий дождь, не позволял ей тебя оседлать окончательно и изнасиловать.
Еще полчаса бега и Сергей выставлен вперед, в боевое охранение. Основная часть группы расположилась в гуще разросшегося папоротника. Мы сбились в кучу, как стая мокрых волков. Мы тремся боками друг об друга, пытаясь показать свое соучастие и доверие.
– Их там трое, под поваленным платаном, греются у костра. Нам нужен свежий язык!
Предложения?!– я сосредоточенно осматривал каждого из моих бойцов, замерших в легкой задумчивости, под сверкающими отражениями переливчатых молний.
– Предложение только одно, ножевая атака. Они сейчас ослеплены огнем. Им на реакцию надо минимум секунд десять. Преимущество у нас! – лейтенант достал боевой нож и рассматривая его с интересом, как живое существо, продолжил,
– Ты, командир, я и Вадим. Кстати, Вадя, как у тебя с «cuchillo»? (нож. исп.)– Сэм с интересом рассматривал похудевшее за час чучело снайпера, обмотанное стекающими струями воды.
– Справлюсь, только сниму кикимору и разгрузку.
– Хорошо. Снимаем разгрузки. Проверяем ножи и короткий (пистолет) снимаем с предохранителя. Всем навертеть глушители.
– Я и Сэм работаем ножевую! Ты Вадя, прикрываешь нас «Глоком», и, если что стреляешь, но только на поражение. Лучше быть без живого свидетеля, чем быть мертвым.
– Итак, основной упор на ликвидацию, если получится, берем языка.
– Всем все понятно. Я надеюсь?!
– А я? Что мне делать? – раздался тихий голос Стэна.
– Ты идешь с нами. Работаешь автоматом. Как только мы ввязываемся, держишь с нами визуальный контакт и контроль периметра. Прикрываешь нас, видишь, что мы пеленаем или закончили контакт, работаешь по передней линии и контришь наш отход.
– Это все!
Четыре молчаливые тени в бриджах и берцах, сложив аккуратно снаряжение и оружие под низкорослой пальмой, почти задушенной толстой лианой, ожесточенно натирали друг друга месивом глины, мха и экскрементов, словно танцевали мексиканское Сапатео, для лучшей незаметности и жгучего амбре.
По