Устав воинов Салкса запрещал всем призванным, без исключения, в том числе и рихту Эбусу Гарпину, вступать в любые плотские отношения с женщинами. Это, по мнению почивших старейшин, закреплённому в философских трудах, способствовало очищению воинского разума от мерзких страстей и укоренению в мыслях каждого присягнувшего лишь одной первостепенной цели – защиты и нападения.
Служба королеве Салкса определялась шестьюдесятью годами, по истечении которых воин уходил из общины и примыкал к своему народу, где мог заняться чем угодно. Взамен ушедшему воину из народа выбирался более юный, крепкий кэрун, который должен был безоговорочно повиноваться воинскому уставу и, несомненно, своему рихту. Он примыкал к одному из отрядов и приносил клятву верности. Конечно же, добровольцев в воинстве Салкса было мало, но о свободной воле здесь не могло идти и речи. Тем не менее отставных воинов Иссандрила ждал ряд преимуществ: участок земли, дом и выплата в триста пятьдесят изумрудных пет, в противовес шестидесяти подаренным службе годам.
Наряду с воинской общиной рихта Гарпина существовала основополагающая колониальная община, иначе называемая общиной подношений. Управлял ею достойный высшей крови рихт Фитбутский, носящий имя своего покойного отца Мирдо. Его колониальные угодья, раскинутые у подножия зелёной горы, насчитывали три тысячи душ, включая кухарок, лекарей, кузнецов, хранителей и, несомненно, добытчиков. Предметом их компании служила добыча семян Эку Вэй в многочисленных пещерах, переходящих в плодородные корневые гроты.
Эта должность старосты и непременно управленца колонии, называемая иначе вархалом[51], была самой привилегированной и приоритетной среди прочих. Все члены колониальной общины снабжались неиссякаемыми запасами продовольствия и всем необходимым для работы. То были всевозможные продукты питания, лекарственные мази, бинты, пластины железа для кузнечных дел, многочисленные виды робы, от летней до зимней, и прочее, заявленное в особом перечне нужд. За выполнение планов добычи работяги колонии получали трёхмесячное довольствие в размере семнадцати изумрудных пет и возможность свободного дня, под которой понималось время для личных нужд, равное повторному появлению Сестринских Лун. В свою очередь за невыполнение планов по сбору семян колония лишалась трёхмесячного довольствия и свободного времени, чтобы наверстать упущенное. И это было необходимой мерой, ибо от карателей Рэхо ничего невозможно