Ольга. Орсо.
Кто, если не я?
Я не хочу…
А они разве хотели?..
Что случилось с миром? Что творится со мной?
Леден слушал окружающую его мертвую тишину и понимал, что впервые за все эти годы ему неуютно, страшно и холодно в собственном доме.
– Ты на себя не похож, – сказал ему наутро Астри, вышедший проводить смены патрулей.
«А я больше собой и не являюсь», – хотелось ответить Ледену. Конечно, вслух он ничего не сказал. Но почему-то понял, что напарник его услышал.
Рушатся последние башни и остатки крепостных стен. Беззвучно катятся тяжелые камни. Оседает пыль. Никто этого не видит и не слышит. Леден в одиночестве бродит среди руин своей прежней жизни и борется с приступами боязни открытого пространства.
Многолетняя привычка к концентрации и самоконтролю все же спасает – пока что. Дорога до Даля занимает около полутора часов. Тряская дорога, тяжелый руль. Шорох шин по камешкам, погромыхивание инструментов о металл кузова. Всё как всегда, ничего не пропало и не рухнуло. Вся эта пыль, катящиеся камни – только у него в голове…
Работа помогла окончательно нащупать почву под ногами. Рутинные процедуры, четкие команды. Если больше не быть прежним Леденом внутри – то хотя бы оставаться им внешне. Командир нужен солдатам. Он не имеет права на малейшие проявления слабости. Особенно сейчас.
Вернувшись через двенадцать часов в Дрейендаль, Леден уже снова походил на себя прежнего. Увидел молчаливый вопрос в глазах Астри, так же безмолвно ответил на него – и в белых искрах, сверкнувших в зрачках напарника, прочитал оценку: «Ты молодец. Я и не сомневался».
Но судьбе, как обычно, еще нашлось что сказать вдогонку.
Сонную полуночную тишину гор разрывает жуткий крик, замерший на полувыдохе. Летит на пол чашка, звона Леден не слышит: он уже снаружи, всматривается обычным и структурным зрением в разбавленную желтоватым светом фонарей темноту. Возле караульного здания…
– Стоять! – крикнул Леден стражникам, выскочившим на крыльцо, да они и сами попятились, расширившимися от ужаса глазами уставившись на то, что поджидало их сразу за ступенями. На желто-рыжей земле растеклась похожая на след многопалой лапы, почти черная в слабом свете, металлически поблескивающая лужа. Обычным зрением Леден видел, как над ее поверхностью поднимаются алые столбы, опадающие назад тяжелыми каплями и оканчивающиеся кляксами, похожими на расплывающиеся в воде красные чернила. Структурное же зрение с безжалостной резкостью высветило кошмарную изнанку происходящего: нити цвета оружейной стали плавились, рвались, закручивались на концах, как обожженные волосы… В разрыв не просто выглянула чернота, не просто дохнуло космическим холодом – в мир полилась истинная Пустота. Леден почувствовал, как его сковывает ужас – непреодолимый, инстинктивный: ужас перед наступающим Ничто, перед не-бытием, перед не-существованием.
– Джун…