И вновь встают к операционному столу хирурги со скальпелем, и вновь готовят растворы уже отдежурившие сутки медсёстры, и вновь фельдшеры запрыгивают в машину скорой помощи, глядя усталыми, красными глазами в темноту ночи, несясь на вызов к больному…
***
Ада стояла рядом с хирургом, сегодня она работала с Дмитрием Александровичем. На столе, бледный и обескровленный, лежал молодой парень, на нём не было живого места, он находился на переднем сиденье автомобиля, влетевшего под Камаз. Несмотря на сложность ситуации, Дмитрий Александрович работал чётко и холодно, не позволяя себе растрачиваться на то, что не относится к делу. Однако же, даже в такие минуты он успел отметить про себя, что новенькая сестра толковая, редко такие попадаются – инструмент подаёт вовремя, не позже, чем нужно, чтобы не задерживать ход операции, но и не раньше, чем полагается, раздражая хирурга «стоянием над душой» с протянутым инструментом.
Дмитрий Александрович работал над внутренними органами, ушивая разрывы и повреждения, его ассистент молодой интерн Паша, несмотря на взволнованность, помогал также чётко и уверенно. Парень был тяжёлый, можно сказать безнадёжный, это понимали все, но следуя закону, продолжали делать всё возможное и невозможное в данной ситуации. По трубкам капала тёмная бордовая жидкость, без которой нет жизни – кровь, анестезиолог следил за дыханием и ритмом сердца. Там тоже не всё было гладко, пульс частил после болевого шока и массивной кровопотери, давление было не стабильным. Нужно было поскорее заворачивать с наркозом, однако работы ещё было много. Каждый из команды делал всё, что было в его силах. Наконец всё было закончено. За окнами уже опустились сумерки.
Усталые медсёстры выкатили каталку с пациентом из стерильной зоны, и передали его санитарочкам из реанимации.
– Вряд ли дотянет до утра, – устало выдохнул Дмитрий Александрович, вытирая потное лицо маской.
– Дотянет. Он будет жить, – донеслось вдруг из угла.
Дмитрий Александрович удивлённо вскинул глаза – кто это сказал? Новенькая, разбирающая инструменты на обработку и дезинфекцию, не поднимая глаз, повторила:
– С ним всё будет хорошо.
– С чего вдруг такая уверенность?
Аделаида пожала плечами.
– Я работаю хирургом почти двадцать лет, и я вижу, что он не дотянет и до утра, ну, разве что, чудо какое ему поможет.
– А вы не верите в чудеса, док? – улыбнулась в ответ Ада.
Доктор молча посмотрел на огненно-рыжую прядку волос, выбившуюся из-под её шапочки, вздохнул и сказал:
– Я атеист. Я не верю в Бога.
– А в дьявола тоже не верите?
– Странный вопрос, конечно нет.
– А ведь иногда и дьявол может сделать кое-что полезное.
Дмитрий Александрович хмыкнул, и, пожав плечом, отправился на обработку, а Ада невозмутимо продолжила разбирать инструменты.
– Через