– Чего застыл, как неродной? Проходи, присаживайся, чувствуй себя как дома.
Голос человека, сидящего в кресле, вывел мои ноги из обездвиженности, после чего они донесли меня до дивана. Именно ноги донесли, а не сам дошел – ничего, кроме ног, я не ощущал. Я сел, неотрывно глядя на него. Он неспешно сложил газету, отложил ее на журнальный столик и с ехидной улыбочкой уставился на меня.
– Вы… кто? – запинаясь, выдавил из себя я.
– Страх твой – спокойно ответил он.
– В смысле?
– В прямом.
– Что за ерунда – опешил я, – так не бывает!
– А зачем, по-твоему, я сюда явился? Грабить тебя? Смешно.
– Но может…
– …убить? Нет, приятель, ты мне живой нужен.
– Зачем? – испуганно спросил я.
– Ты думаешь, от тебя мертвого будет больше пользы? Возможно, ты и прав – с издевательской задумчивостью протянул он. – Но – извини, дружище, не моя юрисдикция. С трупами не работаю.
– Так зачем вы сюда пришли?
– Чтобы куда-то прийти, надо сначала оттуда выйти, а я никуда не уходил. Всегда был рядом с тобой, как самый преданный и закадычный друг. Куда ты – туда и я.
– Но раньше… – начал я.
– То, что ты меня раньше не видел, ещё не значит, что меня не было. А сейчас я просто решил исполнить твое желание.
– Какое к чёрту желание?
– Ну как же – «разобраться со своей жизнью». Ты же этого хотел, да?
– Откуда вы… откуда вы знаете об этом?
– Да я всё про тебя знаю, гораздо лучше, чем ты сам. Ну, пойми ты, наконец: я не вор и не маньяк, я – твой Страх. Хочешь доказательств, Фома неверующий? Как скажешь.
После этих слов он исчез. Пропал. Растворился в воздухе. Как будто ничего и не было. Я ошалело уставился на кресло, не понимая, что это было: сон, явь, галлюцинация… Хрень какая-то.
– Хрень у тебя в голове, приятель.
Я завертел головой в поисках загадочного пришельца, но его нигде не было. Голос доносился из ниоткуда. Не самое приятное ощущение.
– Вы где? – спросил я.
– Ну что, убедился, наконец? Для того, чтобы быть с тобой рядом, мне не обязательно показываться тебе на глаза.
– Простите, вы не могли бы… ну… чтоб видеть…
– Некомфортно, да? Я понимаю – с издевательским сочувствием сказал он, вновь появившись в кресле так же внезапно, как и исчез.
– В следующий раз – сказал он, – ты подумаешь, и крепко подумаешь, перед тем, как чего-то захотеть. Берегись своих