Подметил, с какой интонацией лысый произнёс слово «Коллегия»: именно так, с большой буквы, как название чего-то очень важного.
– И какие у вас могут быть проблемы с коллегией?
– Мы не хотим, чтобы нас обвинили в непочтении, – снова проронил Асбранд. – Мы же не знали…
– И когда вы не знаете и не хотите, чтобы вас обвинили в непочтении, то что тогда?
– Мы не поняли, кто к нам пришёл, – выдавил Аку. – Мальчик… Он… Мы не ожидали…
Понятно, стрелки переводят на другого. Боятся, выходит, меня. А чего меня бояться? Оглядел себя – заляпанные грязью джинсы, мокасины, сильно пострадавшие от хождения по горам и долам, пиджак на голом теле, на лавке рядом скатка лежит с плащом и курткой, тоже грязная. Бродяга, одним словом. Но дядьки аж побагровели. Ладно, будем прояснять дальше.
– И когда вы не знали и не ожидали, то что тогда?
– Мы просим прощения за то, что не разобрались в ситуации, – пролепетал староста. – Уверяю вас. Этого не повторится больше никогда, ни с вами, ни с вашими… Э-э-э… Товарищами.
Что-то плоховато они выглядят, перепугал я их. Ладно, будем закруглять прояснение.
– И когда вы поступили не как должно и чувствуете вину, что можно сделать?
Наверное, создатель «чистого языка», Дэвид Гроув, избил бы меня стулом за подобные выкрутасы, возможно, к нему присоединился бы тренер, у которого я учился. А как мне прикажете достукиваться до трёх пузанов, которые посчитали меня сначала бомжом, а теперь ведут себя, будто… Король я, что ли? Или какой-то вельможа? Надо бумагу ещё раз посмотреть. Может, я и письмена уже разобрать смогу? Говорить же научился. Если вдуматься, я вообще ничего не делал, даже не манипулировал, просто эти трое смогли единым махом докопаться до того, что они чувствуют постоянно, «на фоне», так сказать.
Староста пыхтел как котёл, Асбранд побагровел, брюхатый дядька вообще цветом походил на сливу. К счастью, дородная девица принесла кувшин с пивом и кружки. Первому, конечно, налили дорогому гостю, то есть мне. Подумал, что меня совсем развезёт от пива на давным-давно голодный желудок, но, сделав осторожный глоток… Чуть не выплюнул обратно… Ну и бурда… Да ещё и не холодная. Как её пить-то? Сдержался, чтобы хозяев не обижать. На них вон уже и так лица нет.
Похоже, выгонять меня взашей они передумали. Теперь надо их как-то успокоить, а то Аку уже за сердце держится.
Попробовал ощутить, что чувствует староста – чуть не согнулся от боли, жжёт у него в груди. Прямо насквозь прожигает беспокойство.
– В груди болит? – спросил я.
– А? – вскинулся Аку.
– В груди у тебя жжение, староста, – повторил я. – И беспокоишься о чём-то…
–Да, есть такое, – закивал он. —Уже луны две не отпускает…
– Знаешь, что это?
И тут староста зарыдал… Затрясся всем телом, и слёзы побежали по бороде.
Такие моменты бывают – попал человек резко в стрессовую ситуацию и всё, хоть помирай, а тут, если психотерапевт