– Софию не исправить, – хмуро согласился мастер, – не преобразовать против её желания. У девочки за плечами ряд метаморфоз и по меньшей мере одна казнь. Безнадёжно! Но теперь всё наше несчастное семейство получит ещё один шанс. И мои изделия… Видишь того, синего?
Подразумевался призрак, готовый полакомиться Алисией.
– Дом производит таких из запретноводного коллоида. Весь он от крыши до подвалов – фабрика заготовок тел. Голодных, стремящихся воплотиться. Смирять свой аппетит малыш пока не привык.
И хозяин Дома протянул раскрытую ладонь. Штиллер пожал плечами и бросил шантажисту наследство Биццаро. Эвен ловко поймал, спрятал устилит и сел напротив устройства, похожего на дорожную сумку из металла.
– Не подходи и ничего не трогай, – приказал он ключнику. – Иначе девочка умрёт. Очень болезненно. Очень! – последнее слово рипендамец повторил, по-видимому, машинально.
Шушун под его пальцами, будучи окончательно разбужен, зашуршал сверчком. Эвен осмотрел дар Биццаро и аккуратно вложил в узкий рот механизма. Затем надел большие мягкие тарелки на уши, вцепился в механические пальцы машины. Круглое лицо его побледнело, по лбу стекал пот, губы дёргались.
Заметив, что за ним больше не наблюдают, Штиллер кинулся к Алисии. Ночеградская отмычка Рей-Мо легко отворила бы шкаф. Но было ясно: в момент взлома призрак провалится в нижнюю камеру и успеет серьёзно повредить Алисии. Жаль, старомирцы не сотворили устилитов, плюющихся струёй огня! Подпалить бы слизняка…
Буролесский шедевр Рей-Мо, самый дорогой и редкий инструмент из коллекции отмычек, не желал прятаться в сумку. Штиллер растерянно потёр лоб, оглянулся, надеясь встретить ободряющий взгляд Бретты. И достал Ифсид, ключ, которого не понимал и не любил. Ифсид поворачивал «собственное время» вспять. Некоторые двери открывались, только когда на них ещё не повесили замок. Рена бесил парадокс: раз дверь в прошлом отворена, была бы не заперта и сегодня! Сам Риште подарил ему Ифсид. Новых таких ключей уже не делали. Согласно гильдейской притче, их творец, пустоземный эльф Сингуляр, не позволил матери родить себя.
Алисия постучала в стекло. Рен оглянулся. В этот момент Эвен, поглощающий наследство Биццаро, свалился со стула. Неподвижный, оцепеневший. Творец искусственных существ не умер – «закончился». На лице древнего шушуна продолжали сменяться загадочные картинки. Штиллер подошёл к призраку за стеклом. У ключника возник довольно сложный план, почти философский… Но ничего другого в голову не приходило.
13
Он обмотал Алисии покалеченную руку заживляющими бинтами и помог девушке выбраться из железного болвана. Неподалеку от опустошённого Эвена лежал второй труп. Он постоянно менялся. Человеческие лица выступали и пропадали, тело преображалось. В призрачной