– Не говори ерунду. Ворон только что улетел, а ты весточку… И вообще, вы бы пожалели птицу. Ему триста лет в субботу, а вы его, как мальчишку гоняете. – Сказал отец и добавил. – Пошли в дом. Не будем мешать. Видишь, как смотрит?..
Я взглянул на волка, а он, будто понимая нашу речь, приподнял голову и внимательно посмотрел на нас.
– Надо же как люди!.. – Ухмыльнулся я, следуя за отцом.
– Это хорошо, когда они как люди. Плохо, когда люди, как они… – Сказал отец и вошел в избу.
Меня зацепило высказывание отца, и я спросил:
– Это что же получается, батя? Животные хуже людей?
Он промолчал, а я продолжил:
– Чем же звери хуже человека?
– Ой, Витя, не морочь мне голову.
– Нет, ты послушай! Вот возьми того же волка. Он так же заботится о своей семье, так же как человек любит и борется за свою любовь. Ему также больно, как и нам, он также страдает и даже плачет как человек. Так чем он хуже нас? – Спрашивал я у отца.
Отец опять промолчал, а я продолжал:
– Может он плох от того, что он зверь? От того, что его волком звать? А может от того, что он не продается и предательство ему чуждо? Или от того, что он не мучает и не пытает свою жертву, когда выходит на охоту? От чего же он хуже человека? А, наверное, от того, что он верен своей волчице, своей среде и своей свободе. Верен, наконец, самому себе! Ему не нужно два логова и вторая жена ему тоже не нужна. Так чем же он провинился, что стал хуже человека?
Отец молчал, а я закончил:
– Почему звери, животные и птицы хуже нас?
– Ну ты, Витя, даешь?! – Произнес отец, цокая языком. – И откуда ты такого нахватался? Читаешь, вроде бы псалтырь, а рассуждаешь как философ. И в кого ты у нас такой?..
– Какой? – Спросил я.
– Умный, рассудительный и добрый!
– Хотя постой! – Воскликнул отец. – Был у нас в роду один такой! Дед Никифор, это по Настиной линии. Тот все любил пофилософствовать о природе и о бытие человеческом. Добрый был человек – спокойный, хотя от природы был очень сильным мужиком. Сам я его не видел, но Настя рассказывала, что лошадь через реку на себе переносил, а по жизни был добряком и романтиком.
– А еще его звездочетом называли. – Добавил отец.
– Это почему? – Поинтересовался я.
– Он все на небо смотрел. Судьбу по звездам предсказывал и всякие там события – невзгоды. Было у него что-то такое, чего не было у других. Понимал он небо и разговаривал с ним.
– С кем? – Взволнованно спросил я.
– Со звездами он разговаривал, Витя.
Услышав такое, я даже поперхнулся.
Отец похлопал меня по спине и продолжил:
– Я его мало знал, все как-то не получалось у нас, то одно, то другое. Знаю, что странным он был человеком, не похожим на других. Всех ему было жалко, в помощи не отказывал никому. Он кобылу свою и ту жалел, никогда не запрыгнет на груженую телегу, мол лошади и так тяжело, а тут еще я со своим центнером… В общем не от мира сего был мужик. Это не я придумал, это его так люди называли. А если коротко, то Никифор был хорошим человеком, добрым – мухи никогда не обидит.