164
Ипостась и ипостасность, с. 363 (сноска).
165
Свет невечерний, с. 194; Ипостась и ипостасность, с. 359.
166
Ипостась и ипостасность, с. 371.
167
О связи всеединства (sc. София) с любовью см.: В. С. Соловьев, Чтения о богочеловечестве. 4:58.
168
Агнец Божий, с. 126; о кенозисе см.: с. 129 и далее; «Итак, бытие Божие есть предвечный акт троичного самоположения, осуществляемый в Софии. Он исходит из тройственного ипостасного центра, который есть, как таковой, ипостасное самоположение, и объемлет бытие Божие, мир Божественный, вечный огнь любви Божией. И он возвращается к этому центру в предвечном круговращении Божественной жизни, которая не имеет для себя ни возникновения, ни изменения, но предвечно есть и происходит: пламя божественного огня, само себя питающее, Купина Неопалимая, горящая и не сгорающая. Самооткровение Божие в Божественной Софии или Божественном мире является совершенным и адекватным актом жизни Божества, которая неипостасна (“природна”) в своем собственном содержании, но триипостасна в исходном полагании. Она нераздельна от трех ипостасных центров Триипостасного Божества. Это есть личная жизнь Божия, “живот и животы”, Троицы в Единице и Единицы в Троице (по выражению великого канона св. Андрея Критского)» (НевестаАгнца, с. 50–51).
169
«Но такое самополагание себя в другом и через другого есть Любовь как действенный акт, онтология любви. Бог есть любовь, и, как Любовь, Он есть Святая Троица. Любовь есть утверждение себя и своего не самоутверждением, но самоотданием, – самополагание через самоотречение – высшая сила и высшее блаженство любви. И если крест есть символ жертвенной любви вообще, то Святая Троица есть крестная сила взаимного самоотречения в недрах триипостасного Субъекта. И Святый крест есть символ не только нашего спасения, но и жизни самой Святой Троицы» (С. Н. Булгаков, «Главы о троичности», в Труды о Троичности. Под ред. А. Резниченко, т. 9. М., 2001 [1928]. с. 97).
170
Агнец Божий, с. 129.
171
«Сын, как Сын, имеет себя и Свое не как Себя и Свое, но как Отчее, во образ Отца. Сыновство духовное в том и состоит, что Сын самоистощается во имя Отца. Сыновство есть уже предвечный кенозис. Сын есть не пламя Отчего огня, но тихий Свет святой славы (как говорится в песнопении вечерни. – А. Г.). Любовь Сына есть жертвенное, самоотвергающее смирение Агнца Божия, предустановленного “прежде сложения мира” (1 Петр 1:19). И если Отец хочет иметь Себя вне Себя, в Сыне, то и Сын не хочет иметь Себя для Себя, жертвоприносит