Хворост
…Однако мой собеседник, не ответив, развернулся и поспешно скрылся за деревьями. Мне предстояло одному без чьей-либо помощи нести эту большую вязанку хвороста. Я с трудом неуклюже взвалю ее на спину, и, еле переставляя ноги, двинусь к дому. Я так сильно согнусь, что буду видеть только землю перед собой. У меня затрясутся колени и заслезятся глаза от натуги…
Но оглядевшись, я вдруг понял, что это не мои родные места. Я не знаю, как сюда пришел, и не знаю, как уйти отсюда. Кругом высокие деревья, а надо мной голубеет пятно далекого неба. С какой стороны я пришел, и в какую сторону мне теперь двигаться? Я встаю на кучу хвороста, раскидываю руки в стороны и закрываю глаза.
Я взял тучу и обернул ее вокруг шеи, как шарф. Потом я посмотрел на себя в зеркало – с тучей вокруг шеи я выглядел замечательно, по последней моде. Тогда я подумал, что, может быть, мне стоит поучаствовать в модном показе. Я бы прошелся по подиуму и позволил себя много-много раз сфотографировать.
Моя сабля
Мне подарили саблю, правда я пока ни разу не пытался нанести с ее помощью кому-либо урон. Думаю, что мне вообще вряд ли представится шанс пустить ее в дело, поскольку я никогда и никуда не беру саблю с собой.
Она просто лежит у меня под кроватью – и всё! Хотя, наверное, нужно временами показываться с ней на улице, чтобы убедить остальных, что я такой же полноправный член общества, как и они. Я могу выйти на улицу, вклиниться в толпу, взмахнуть саблей и объявить во всеуслышание, что всё общество создано для меня. До сих пор я не встречал попыток разубедить меня в этом.
Дома я могу просто подержать саблю в руке.
Нитка и игольное ушко
Я уже минут пятнадцать пытаюсь вдеть нитку в узкое игольное ушко, но у меня ничего не получается. Конец нитки всё время проходит то справа, то слева от ушка. Мне это уже порядком надоело. А зачем я хочу продеть нитку, мне надо срочно что-то зашить? Нет, не зашить, а пришить. И что? Я хочу пришить к своей коже нашивку с ликом нашего предводителя. Мы все так делаем, пришиваем к себе нашивки с портретом нашего предводителя. Он же к собственной коже пришил нашивки с нашими изображениями.
Услышать и сказать
Я многое здесь услышал. Я многое здесь сказал. Сейчас я понимаю, что потратил впустую время. Я устал от лишней информации, и у меня пересохло в горле от разговоров. Поэтому я, пока все слушали и потом переговаривались друг с другом, незаметно присел на корточки. Я видел только стоявших передо мной людей. Нигде не скрыться от них. Каждый по очереди обращался ко мне, говоря:
– Ты