– Нам ведь известно, каким способом здесь расправляются с наемниками, которые забывают свое место, – добавил Альмунд. – И я не желал бы однажды проснуться с перерезанным горлом.
– Тебе это не грозит, с перерезанным горлом не просыпаются! – хмыкнул Эйнар. – То есть просыпаются уже в Валгалле.
– Это было давным-давно. – Елисава нахмурилась, недовольная намеком варяга. – И мой отец в том не виноват.
– Но ты забываешь… или ты не знаешь, что я при этом был?
– Вот как! – Изумленно раскрыв глаза, Елисава остановилась и повернулась к Альмунду. – Был?
– А ты не замечала, что я уже достаточно старый? – Варяг улыбнулся и провел широкой мозолистой ладонью по своим светлым, начавшим седеть волосам. – Да, тогда я был четырнадцатилетним мальчишкой. Я приехал из Рогаланда вместе с моим родичем, братом матери, Хрингом сыном Сварта. Он потом погиб на Днепре, следующей же зимой, когда твой отец, Ярислейв конунг, в первый раз разбил своего брата Святополка. В тот день в Хольмгарде мы с Хрингом ходили навестить одного торгового человека и не попали в эту бойню. Успели как раз к тому, когда начали выносить трупы. Я хорошо помню, как по этому проклятому Фариманнову двору текли целые ручьи крови, смешиваясь с растоптанным навозом и соломой. Твой отец сильно разгневался, но сделал вид, будто проглотил обиду, а потом уехал в свой борг, тот, где раньше, как сказывают, жил Хрёрек конунг. И туда пригласил хольмгардскую знать. Иные говорят, что гостей было больше тясячи, но это ерунда – столько там просто не поместилось бы. Знатных хольмгардских хёвдингов было человек сорок. А тысячи собрались, когда головы этих сорока были выставлены на стене! Правда, очень скоро твоему отцу пришлось пожалеть о том, что он сделал. Но я и те, кто тогда был при нем, хорошо запомнили, что с князем нужно быть… осторожными.
Елисава невольно взяла его за руку, но тут же, опомнившись, отпустила. Среди самых страшных семейных преданий, которые им поведали старые челядинцы, был рассказ о бойне на Фариманновом дворе, где разгневанные новгородцы перебили разом несколько сотен варягов, приведенных Ярославом для борьбы с отцом, князем Владимиром. Войне между отцом и сыном помешала смерть отца. Ярослав успел отомстить новгородцам за гибель своих наемников, нужных ему тогда, как воздух. Но тут же перед ним встала необходимость сражаться со сводными братьями за опустевший престол, и ему пришлось идти на поклон к своим врагам-новгородцам. Это было почти тридцать лет назад, еще до того как Ярослав женился на их матери. И Елисава не знала, что все это время рядом с ней находится живой, к счастью, свидетель давнего кровавого ужаса.
– Мы надеемся, что Ярислейв конунг мудр и не станет таким путем избавляться от людей, которые могут ему пригодиться! – заметил Торлейв.
– А живые мы ему полезнее, чем мертвые! – назидательно добавил Эйнар Жердина.
Жердиной его прозвали за высокий рост,