– Давай не будем о прошлом.
– Но тогда нам вообще не о чем будет разговаривать. Не обсуждать же настоящее!
– Нет, мы должны говорить именно о настоящем! Я должна помочь тебе принять новую реальность. Собственно, это всё, что я могу для тебя сделать. Именно поэтому я согласилась с тобой встретиться. Ты хоть понимаешь, насколько это тяжело для меня?
– Понимаю. – Отто коснулся руки Уны, и она вспыхнула как девочка. – Вместо разговоров я бы должен заключить тебя в объятия. Отнести в спальню. Наверстать то, чего ты была лишена все эти годы. Сказать, что мои чувства остались прежними…
Уна выдернула руку:
– Молчи, не то мы поссоримся, и я попрошу тебя уйти.
– Но это же глупо! – забыв о собственном недавнем решении, Отто едва сдерживал раздражение, готовое выплеснуться наружу. – Мы одни в квартире и можем делать все что захотим.
– Нет. Нет!
– Не думаешь же ты, в конце концов, что за нами следят?
– Я не думаю, – прошептала Уна. – Я знаю. И пожалуйста, не произноси это вслух.
– Извини, но твое поведение смахивает на паранойю. Да кому мы нужны? Кому интересно следить за двумя бывшими супругами, сохранившими после развода нормальные отношения? Даже если мы ляжем в постель, вряд ли нас приговорят к каторжным работам. На публике мы можем играть навязанные нам роли, если без этого не обойтись. Но дома…
Внезапно из глаз Уны потекли слезы. Она ничего не говорила, только беззвучно плакала. И это оказалось ужаснее всего.
Вид плачущей жены отрезвил Отто. Он испугался. Он проклинал себя. Она не станет больше с ним видеться. Она откажется даже говорить с ним по телефону. Этот вечер – последнее, что у него осталось. Дальше будут пустота и одиночество.
– Уна, прости! – дрогнувшим голосом сказал он. – Я идиот!
– Мне страшно за тебя, – прошептала Уна, не размыкая век. – Тебя заберут. Ты и неделю не продержишься. По собственной глупости попадешь туда, откуда нет возврата. Ты по-прежнему думаешь, будто всё это – лишь игра. Я думала, что обладаю силой убеждения, но на тебя ничего не действует. Ни просьбы, ни аргументы…
– Обещаю: больше ни одного неосторожного слова с моей стороны. Пожалуйста, не плачь, дорогая.
То есть, я хотел сказать… Черт. Черт!
– Хорошо. Я поверю твоему обещанию и понадеюсь на твое благоразумие.
– Почему ты не предупредила меня о Куце?
– Хотела, чтобы ты удивился. Как он тебя встретил?
– Сделал вид, что не узнал.
– Странно. Вы проработали вместе столько лет, и он бывал у нас дома… Может, Наставникам запрещено узнавать бывших коллег?
– Я тоже так подумал.
– Он сказал что-нибудь важное?
– Обычная бюрократическая чепуха. Через несколько дней я должен сообщить ему решение о выбранной профессии. – Отто вынул из кармана Список. – Взгляни. Возможно, посоветуешь что-нибудь?
Дойдя до последнего пункта, Уна побледнела. Ее губы дрогнули,