Существует только один путь к счастью – перестать беспокоиться о вещах, которые не подвластны нашей воле.
Квинт Курций Руф
(примерно 50-е гг.)
римский историк, автор «Истории Александра Великого Македонского»
За вину предков платят потомки.
Страх заставляет поверить в худшее.
Самые глубокие реки текут почти бесшумно.
Судьба никогда не благоприятствует нам с подлинной искренностью.
Богатство, завоеванное мечом, недолговечно, лишь благодарность за добрые дела не имеет конца.
Необходимость выше расчетов.
Торопливость задерживает.
Счастье может изменить природу человека, и редкий человек достаточно осторожен, чтобы не поддаваться влиянию счастливой судьбы.
Боязливая собака сильнее лает, чем кусает.
Публий (или Гай) Корнелий Тацит
(примерно 56–117)
римский историк
Публий Корнелий Тацит. Статуя у здания парламента Австрии, Вена
Выставляют свою скорбь напоказ больше всего те, кто меньше скорбит.
Правители смертны, государство вечно.
Лишь глупцы называют своеволие свободой.
Упражнения рождают мастерство.
Даже мудрецов жажда славы покидает в самую последнюю очередь.
Во время гражданских войн солдатам позволено больше, чем полководцам.
Погибнут оба: один оттого, что проиграл войну, другой – оттого, что ее выиграл.
Возьмите каждый день в отдельности: не окажется ни одного незаполненного; соедините их вместе и вы изумитесь, увидев, до чего они пусты.
Отдаленность увеличивает обаяние.
Истина подкрепляется зрением и временем, а ложь – поспешностью и неопределенностью.
Толпе свойственно приписывать всякую случайность чьей-либо вине.
Все запретное слаще.
Для подчиненных одинаково пагубны как раздоры между начальниками, так и единодушие их.
Все, что почитается очень старым, было когда-то новым. И то, что мы сегодня подкрепляем примерами, также когда-нибудь станет примером.
В веселии чернь столь же необузданна, как и в ярости.
Плохим императорам нравится неограниченная власть, хорошим – умеренная свобода.
Молва всегда раздувает до невиданных размеров и правду, и ложь.
Можно восхищаться древностью, но следовать нужно современности.
В век порчи нравов чрезмерно льстить и совсем не льстить одинаково опасно.
Человеческой душе свойственно питать ненависть к тем, кому мы нанесли оскорбление.
Благодеяния приятны только тогда, когда знаешь, что можешь за них отплатить; когда же они непомерны, то вместо благодарности воздаешь за них ненавистью.
Чем ближе люди по родству, тем более острое чувство вражды питают друг к другу.
Каждому