Одежда промокла практически мгновенно, в сапогах захлюпала вода, но Кенниг упрямо бродил по двору, ловя на себе удивленные взгляды редких слуг и запрокидывая голову навстречу обрушившемуся с небес водопаду. Мокрые длинные волосы, по привычке стянутые в хвост, липли к одежде, мужчина ловил капли дождя ртом и впервые за долгое время чувствовал разливавшееся в душе спокойствие.
Сколько он себя помнил, он любил дождь…
Стоп.
А сколько он себя помнил?
Ледяной маг замер статуей посреди двора. Струи дождя все так же обрушивались с небес, молнии сверкали, как и прежде, а вот умиротворение, только начавшее забираться в сердце, исчезло, словно и не было его. Вода все так же падала с небес, а то тихое счастье, что царило в душе всего несколько минут, исчезло, сменившись простым коротким вопросом.
Сколько он себя помнит?
Воспоминания, четкие, подробные, начинали сбоить, стоило только попытаться покопаться в своей душе. Винтар прекрасно помнил битву за Брун – тогда еще чудом остался жив мальчишка-травник, – мог рассказать в подробностях о любом принятии ландскнехтов на службу – еще бы, сам связал небесный металл ошейников с ледяной магией, замкнув все оковы в одно кольцо и запечатав клятвой на принадлежащей Аурунд черной книге. Правда, тогда толком не удалось отрегулировать качество заклятья, и теперь все завязано на жизнь правительницы Ругеи. Не приведи Единый, погибнет – лопнут все оковы, – но любая попытка вспомнить хоть что-нибудь о себе натыкалась на холодную стену беспамятства. Не было воспоминаний ни о детстве, ни о родителях, ни даже – пусть Тот, Кто Рядом, заберет эту дурную голову! – о родной сестре, которая сейчас, наверно, готовится отойти ко сну.
Винтар шагнул к донжону. Сестра. Аурунд. Что-то связано с ней. Что-то очень важное… Взять, например, пленника, пойманного около трех лет назад. Почему-то очень задело, как Аурунд проверяла его дар. Зацепилось за душу ледяными когтями и отказалось выпускать из цепкой хватки. Хотя, казалось бы, что тут запоминать – один из множества пойманных…
С этим парнем, назвавшимся сыном предыдущего правителя, что-то связано. Не зря же Аурунд уже три года держит его пленником. Был бы не нужен – давно б убила. Или просто – в ошейник и в рядовые ландскнехты.
Что-то с этим пленником было не так.
Винтар вздохнул, бросил последний взгляд на небо, затянутое тучами, и направился к темнице. Всякое проявление радости окончательно вымылось из души.
Свет почти не проникал в маленькое оконце камеры. За стенами бушевала непогода, но в крошечном помещении было душно – воздух почти не проникал внутрь, и когда тюремщик, звякая ключами, только отворил дверь, на Винтара пахнуло изнутри жарой, ароматами давно не стиранной одежды и прелой соломы.