– Товарищ младший лейтенант! – обратился Борух нарочито официально.
– Да? – Успенский всё ещё пребывал в шоке, и реакция его была вялой.
– Бой ещё не окончен, мы получили только временную передышку. Надо принимать решение, что делать дальше.
На какие-то разумные предложения со стороны лейтенанта прапорщик не рассчитывал, но, если мозги у него заработают – это уже полдела. Пока что в таком заторможенном состоянии Миша годился только на собачьи консервы.
Лейтенант огляделся, как будто заново оценив обстановку. Видно было, что никаких идей у него нет, за исключением сильного желания проснуться и увидеть, что весь этот кошмар ему приснился. Да, к такому в училищах не готовят… К счастью, он оказался достаточно самокритичен, чтобы это признать.
– У вас есть идеи, прапорщик?
– Есть. Надо связаться со штабом округа и сообщить о ситуации.
– Но связи нет и мобильники не работают!
– Может, где-то кабель повреждён. А на складе стоит КШМ, там коротковолновая радиостанция. Связаться можно хоть с Австралией.
Лейтенант явно оживал – в глазах появились отсветы мыслей. И первая мысль была очевидной для любого офицера – перевалить ответственность на командование. Пусть штабные думают, у них звёздочки больше.
– Но… Машина на консервации!
– Ерунда – развернём генератор, заправим и запустим.
– Хм… Я не уверен, что помню, как пользоваться этим старьём…
– Я помню – ничего сложного. Это же военная техника – там всё на табличках нарисовано, чтобы самый тупой солдат понял.
На самом деле Борух не верил в возможность связаться с городом по радио. Однако сидеть на месте и ждать неизвестно чего было ещё хуже. Казарма явно не годилась на роль опорного пункта – слишком много окон. Если противник предпримет решительную атаку, то они успеют максимум выпустить по полрожка, а потом дело дойдёт до ближнего боя, в котором шансов практически нет. Прапорщику было ясно – сидя в казарме, они утрачивают тактическую инициативу, предоставляя