Меня же внутренне передёрнуло.
– Какой же ты… – скривилась.
– Какой есть, – равнодушно пожал плечами. – Свыкайся с этой мыслью, драгоценная моя невеста, почти жена, – повторно усмехнулся. – Чем скорее усвоишь, тем легче будет перенести всё остальное, что тебя ждёт в ближайшем будущем.
Вот тут я насторожилась.
– И что же меня ждёт в этом твоём ближайшем будущем?
Усмешка мужчины превратилась в хищный оскал.
– Выходи. Узнаешь.
Помотала головой, рефлекторно обхватив себя за плечи в защитном жесте. И тут же одёрнула себя, отвесив мысленного пинка. Нельзя показывать свою слабость. Он не должен с такой лёгкостью влиять на меня, ни в коем случае. Иначе я уже проиграла. Ещё до того, как начну сопротивляться.
– Не выйду. Сперва договоримся.
Скалиться Амир перестал. Лицо преобразилось в считанное мгновение. Окаменело. Широкие плечи от пронизывающего их напряжения, казалось, стали ещё шире прежнего. А ярость, вспыхнувшая в тёмно-карих глазах, чувствовалась столь ярко и опасно, что я невольно отступила ещё на шаг назад.
– Очевидно, ты всё ещё не поняла, дочь посла, – отчеканил злорадно мужчина. – Или я недостаточно убедителен? Твой дом, твоя семья… У тебя нет никого и ничего, что защитит тебя от меня, дочь посла. На что ты надеешься? На них что ли? – устремил взор на здание за моей спиной. – Они тебе не помогут. Все ваши жалкие потуги – лишь отсрочка неизбежного. Усугубляют последствия.
И это он очень вовремя вспомнил о посольстве.
– Не трогай их. Они ни в чём не виноваты, – впрочем, как и я, но об этом сейчас упоминать не обязательно. – Чужие семьи тут не причём. Прекрати это безумие, – заявила твёрдым голосом.
Кто бы знал, чего мне стоило найти эту несуществующую уверенность в своей правоте!
– Это не от меня зависит, дочь посла. От тебя, – вдруг смягчился, заинтересованно склонил голову чуть вбок, разглядывая меня внимательнее, придирчивее, будто впервые видел. – В тебе чувствуется сила и стойкость. Мне нравится. Люблю укрощать строптивых, – выдал в довершение скорее для себя, нежели для меня. – Выходи! – приказал.
Мои губы тронула тоскливая улыбка. И с места я не сдвинулась. Только руки за спину завела, сцепив пальцы в замок, да повыше подняла голову.
– Сперва договоримся, – повторила упрямо.
Упрямства было не занимать не мне одной. Вот только в жестокости я стоящему с другой стороны железных прутьев здорово уступала. И едва сдержала отчаянный вопль, когда, вместо того, чтобы ответить мне, Амир всего один кивком, бессловесно отпустил распоряжение тем, кто заканчивал досмотр машины.
Вытащили