…
Проснулись мы только к полудню. Бледные, измученные бессонной ночью, мы нехотя выползли из палаток. Я наскоро вскипятил воду. Организм отчаянно отвергал любые попытки впихнуть в него еду, поэтому обед решили не готовить, а заменить его сухими крекерами с крепким чёрным чаем.
На вещах немым укором лежал истерзанный и почти закончившийся рулончик туалетной бумаги.
Сил и желания разговаривать совсем не было, и мы, опустошённые и обессиленные, молча сидели возле догорающего костра, наблюдая, как пламя медленно поедает остатки древесины.
– Что это ночью было? – нарушила первой затянувшееся молчание Мила.
– Похоже, кто-то накормил нас вчера испортившимися котлетками, – ехидно сказал Антон.
– Вот уж нет, – начала спорить Мила, – мы их ели ещё днём, последствия наступили бы гораздо раньше! Это, наверное, вода испорченная была. Вы ведь её из болота набрали?
– Вода тут ни при чём, – вступил в разговор я. – Мы же её вскипятили, значит, всю микрофлору убили, так что вода должна быть безопасной. Зато у меня большое подозрение на травку, которую Таня добавляла в чай.
– Таня, ты зачем хотела нас отравить? – вскинулся Антон. – Чтобы единолично завладеть совместно нажитым имуществом в виде палатки, котелка и еды?
– Так я же вместе со всеми страдала, – улыбнулась Таня.
– Это ты искусно симулировала, – рассмеялся Антон, – мы же не знаем, чем ты там в кустах занималась!
– Ребята, я, честно, не хотела причинить вам вреда, мы точно такую же траву всегда в деревне в чай добавляем, и никогда проблем не было, – смущённо начала оправдываться Таня.
– Ладно, расслабься. Экспертизу никто не проводил, причину отравления установить не удалось, виновное лицо неизвестно, – резюмировал я.
– Следствие зашло в тупик, – продолжил в том же шутливом тоне Антон, – но выводы сделать надо. Ничего незнакомого в пищу не употреблять, все подозрительные продукты выкинуть и мыть руки перед едой. Всё элементарно!
После лёгкого перекуса самочувствие улучшилось, и мы наконец собрались с силами, чтобы продолжить поход. Наполеоновских планов мы теперь не строили и рассчитывали в лучшем случае пройти не более десяти километров.
…
Дорога становилась всё тяжелее. Уже давно остались позади утоптанные тропинки, и нам всё чаще приходилось прокладывать новый маршрут, обходя поваленные деревья или густой забор разросшихся кустарников.
Зато чем глубже уходили мы в лес, тем богаче и разнообразней становился мир дикой природы. То тут, то там ухали низкими голосами птицы, иногда вспархивая прямо из-под ног. С веток деревьев на нас смотрели белки, видимо, принимая нас за диковинных животных. Пару раз мы даже замечали вдали крупных животных, напоминавших косуль, но они испуганно бросались прочь, едва заслышав звук наших шагов, разносившийся по лесу на несколько километров.
Прошагав