– Сколько ждать? День? Два?
– Почем мне знать? Может, они не действуют на спинтронику. Хотя, по идее, ее используют в имплантированных датчиках.
– А если она зачехлена во что-то кислотостойкое? Я не могу больше ждать.
– Ты всегда такой нетерпеливый?
– Когда рискую погибнуть.
– И часто с тобой такое бывает?
– Давай посчитаем: на этой неделе мне продырявили голову, подкинули бомбу, я выпрыгнул с восемнадцатого этажа, в лифте меня чуть не грохнул полицейский андроид, в санчасти…
– Не продолжай, я понял, это твой стиль жизни.
Свет внезапно погас. Капсула остановилась, будто споткнулась о какое-то препятствие. Атласный комок вырвался из некрепких объятий. За шумом падения раздалось натужное кряхтение.
– Эй, биотехан! Отзовись! Ты как? ― шарил Ён в одинокой пустоте.
– Мои ребра… ― прохрипела тьма.
– Живой?
– Грохнулся на ванну.
– Пора уходить.
– Стой, где стоишь! Гель еще активен.
– И долго ждать?
– На этикетке было написано что-то про два часа.
– Сколько?! У нас нет двух часов.
Ён дотянулся до раздвижных дверей и нащупал стыки. Легкий нажим ― обесточенные механизмы поддались. Вспыхнувший рыжим просвет озарил забавную картину: Трэй лежал на животе поперек перевернутого резервуара, зависнув над кислотным месивом; высоко задрав ноги и руки, он напоминал парашютиста в затяжном прыжке.
Изъеденный наноботами пол треснул. Агрессивная масса утекала в проеденную брешь, заливая промежуточный отсек электромагнитов, что поддерживали капсулу на лету. Ванна угрожающе накренилась, окунувшись в разлом, из которого потянуло едкой гарью окисленного железа.
Трэй, изловчившись, сменил позу на сидячую. Ён помог ему перебраться на откидной стул.
Они выбрались в технический туннель для грузоперевозок, соединяющий центральную санчасть с хранилищем.
Левитирующий контейнер постепенно проседал на левый край, словно тонущий корабль. Кислотный биогель сочился из щелей электромагнитной подушки. Когда крен достиг критического угла и страховочное шасси коснулись линии монорельса, какой-то взбесившийся электрический импульс вдруг подбросил мобильную палату. Капсула забилась в разрушительном припадке, порождая жуткий гвалт, резонировавший в застоявшемся воздухе.
Агония продолжалась недолго. Мятая, расколотая медкапсула рухнула поперек туннеля непролазной баррикадой.
Ён ускорил шаг. Трэй не отставал.
– Зови меня Ёном, ― завязал разговор физик.
– Ён Нгуен, ― задумчиво протянул биолог. Переливающиеся раскаты эха стерли мелодичность его голоса. Он выдержал паузу. Краем глаза Ён заметил, как Трэй покосился на него. Он перехватил взгляд биоинженера, но тот растерянно отвернулся.
– Мы